1«   ‹2›   ‹3›   »18

Астахов Вячеслав Иванович

Исповедь таксиста

Московское такси — Продолжение

Самое, пожалуй, мерзкое во всей организации такси, это система карточек. При поступлении на работу, на каждого человека заводится карточка. И, кстати сказать, не одна. Картотеку на водителей имеют все службы, вплоть до санчасти. В карточку занесены все данные о тебе, и она постоянно пополняется. Туда заносят всё, вернее все твои вольные или невольные прегрешения, а также заслуги, если таковые имеются.

Может быть, это само по себе и неплохо, и изначально задумывалось как благо, но со временем приняло самые извращенные формы. За карточкой перестали видеть человека. Карточка следует за водителем на протяжении всего времени его работы в таксопарке. А после увольнения сдается в управление, в архив, где храниться еще лет тридцать. И если водитель, уволившись, решит вернуться на работу в такси, эта карточка достается. Этакий тотальный контроль. Как известно, у нас всегда было так, что облить человека дерьмом просто, а вот отмыться от этого иногда и целой жизни не хватит!

В какую бы службу таксопарка ты не обратился, в первую очередь должен назвать себя и тут же на свет появляется она, твоя карточка. В зависимости от того, что в ней написано, прямо пропорционально и отношение к тебе. От доброжелательного до пренебрежительного.

Чем меньше порочащих тебя записей, тем лучше — это, казалось бы, естественно и должно говорить о том, что ты добросовестный работник. В такси же это трактуется иначе, характеризуя тебя как человека ловкого, с которым можно иметь дело, потому что работать без нарушений практически невозможно. О чем я уже писал ранее, начиная с нестыковок в инструкциях. Абсолютно все записи срока давности не имеют. Даже просечка в талоне предупреждений, каковой прилагался в то время к водительскому удостоверению и который так настойчиво хотят вернуть наши нынешние депутаты, считалась действующей всего один год. А здесь же клеймо, на всю жизнь!

За время работы в таксопарке у меня случилась копеечная авария, в которой я к тому же был прав, и даже представил справку ГАИ о своей невиновности. Но меня за эту аварию лишили звания «Лучший водитель». О чём и была сделана соответствующая запись во всех карточках. И потом не раз со стороны администрации делались попытки при случае выдать эту запись чуть ли ни как криминал и заткнуть мне рот. Так что можете себе представить, отношение к человеку с записью посерьезней или несколькими.

Для администрации эта вещь я бы сказал незаменимая, потому что человек после того как карточка извлечена на свет, сразу превращается в оправдывающуюся сторону, хотя изначально пришел доказывать свою правоту.

Очень мудрый человек придумал это, очень тонкий психолог. Как это удобно держать другого на крючке. Я подозреваю, что запись и в моей карточке была сделана именно для этого за не имением лучшего, потому что чистая карточка в понятии администрации таксопарка — это ненормально! И поэтому водители всеми правдами и неправдами старались, чтобы записей было как можно меньше, и откупались по полной программе.

Меня очень долго мучил вопрос, почему же люди работают в таких условия, под таким прессингом. А проработав с полгода, понял, свобода! Да, да, как это не покажется странным, именно она.

Вы только подумайте и прикиньте, сколько над вами всяких начальников, начиная со звеньевых, всяких там старших и заканчивая директорами и президентами. И все руководят, надзирают и указывают.

Что же касается водителя такси, то выехав за ворота, он свободен. Он сам выбирает для себя график работы, как ему удобнее спланировать свой рабочий день, когда отдохнуть, покушать, а может даже и поспать, а может и вообще обойтись без этого. Для человека добросовестного и организованного это не трудно. И осознал для себя, что откупиться деньгами, именно за свободу, это еще не самое страшное.

Да и к самим деньгам отношение со временем меняется. К ним просто привыкаешь. Их присутствие в кармане становиться такой же необходимой вещью, как носовой платок. Потому что они стали для тебя, чем-то вроде инструмента. Со временем даже выходя во двор на прогулку с детьми, если не взял с собой денег, чувствуешь себя голым. Я до сих пор поражаюсь тем мужикам, что вечером отдав жене получку, утром клянчат у нее на пиво, если конечно не ухитрился сделать заначку, и она её за ночь не нашла.

Самое любопытное, стремясь для себя узнать, каков же образовательный уровень водителей, я как-то случайно получил доступ к картотеке своей автоколонны, мой сменщик в ту пору был профсоюзным деятелем низшего звена. И был немало удивлен, тем, что семьдесят процентов шоферов имеют высшее и среднетехническое образование. И это в то время когда наш непосредственный руководитель — начальник колонны, не имел и среднего.

Водитель такси это высококлассный шофер, я имею в виду только тех, кто отработал на линии ни как не меньше года. И втянулся в этот сумасшедший ритм работы. А на сколько он сумасшедший, может оценить только человек, который сам водит автомобиль. Ведь изначально, для того что бы только выполнить план, привести дневную выручку, необходимо проехать по городу в плотном потоке не менее двухсот пятидесяти — трехсот километров. А Москва уже в то время буквально задыхалась от транспорта, при этом, водитель такси не имел никакого преимущества перед другими участниками движения.

Нетрудно проехать за рулем, шестьсот — семьсот километров по трассе, я сам неоднократно это делал, во время отпуска. Но в таком городе, как Москва, пожалуй, нужно считать километр за три. Недаром водители, приезжающие в столицу из других городов, не чают поскорее отсюда выбраться. Да и сам, попадая в другой город, чувствую себя некомфортно. Мне просто скучно. Потому что прошедший эту экстримально-агресивную школу вождения, уже по-другому ездить не может. А подобной, манеры езды по городу, как в Москве, я не встречал нигде.

При этом таксист просто обязан быть коммуникабельным, и за время поездки уметь вести с пассажиром беседу. Не только уметь слушать, но и в зависимости от темы, высказать своё мнение, подбодрить, дать совет, а то и просто развеселить. Потому что от благосклонности клиента прямо пропорционально зависит твое вознаграждение.

В среде таксистов никогда не бывает пьяниц. Если из вновь поступивших такой и попадется, то долго не задерживается. И в тоже время они далеко не трезвенники, ведь стресс надо чем-то снимать. Просто люди знают меру.

Сами шоферы, негласно делят сами себя на три неравные категории. Первая из них и самая массовая, это так называемые шляповозы. От слова шляпа, но это уже категория пассажиров, о чем поведаю ниже. Шляповоз возит всех, кто поднял руку, никому не отказывая, не претендуя ни на какое вознаграждение, довольствуясь тем, что подадут.

Вторая категория водителей, это так называемые щипачи — не путать с карманниками. Этих процентов двадцать от общего числа. Щипачь, до поры до времени работает так же как и шляповоз, но при этом отыскивая более перспективного клиента и выгодного рейса на предмет нажиться. Как в нашей среде говаривалось: «Один — два удара и ты в шоколаде!».

И, конечно третья, самая высшая категория таксиста, это — мастер. Это элита, составляющая от общей массы водителей всего два — три процента. Мастер почти никогда не возьмет пассажира от тротуара. Он, выезжая из таксопарка, сразу включает таксометр. Потому что, как правило, работает чаще всего в аэропорту, на вокзале, или у гостиницы. Да мало ли у каких хлебных мест. И по специфике своей может по прибытии на место, простоять несколько часов без движения. Но уж потом подобрать себе такого или таких пассажиров, что положит в карман месячную зарплату какого-нибудь бухгалтера. По тем временам это была, чуть ли не самая низкооплачиваемая профессия. А дневная выручка сдается в кассу таксопарка по показанию таксометра. Вот таксометр и щелкает пока мастер «банкует», подбирая себе достойного клиента.

С виду это совершенно обыкновенный шофер. Он никогда не будет хвалиться тем, сколько заработал за смену. Не в пример шляповозу, ему не нужен дешевый авторитет.

Я лично наблюдал, как один из мастеров, просто в тот день мы с ним оказались в одной связке, заработав очень даже прилично, по окончании работы, уже в таксопарке, поставив в колонну машину, просил в долг до следующей смены налить ему грамм сто пятьдесят водки, что бы выпить с устатку.

И в тоже время, буквально все в таксопарке знают кто он. Его уважительно приветствуют при встрече работники служб администрации. Директор и его замы только за руку. Ремонтная зона обслуживает вне всякой очереди и любой слесарь или механик стремиться заполучить его себе. Потому что он не жмот и любая работа или услуга будет оплачена сполна и даже больше.

Техническое состояние его автомобиля практически идеально. Мастер может иногда и забыть его вымыть, но на любую самую дефицитную деталь не пожалеет ни каких денег. Ведь волка ноги кормят, а таксиста колеса!

Пассажиры тоже имеют свою классификацию и тоже делятся на четыре группы. Первая из них, это так называемые шляпы. Шляпа всю дорогу напряжен, внимательно следит за дорогой, а больше всего за таксометром. Нередки случаи, когда при перепрыгивании цифр, он вздрагивает и подпрыгивает на сидении, при этом жалобно вздыхая, как бы скуля. Так и хочется сказать ему, да не мучайся ты так, вон метро рядом!

И при расчете за поездку он расплатится строго по таксометру. Для таких у меня всегда лежала в корыте, между передними сидениями, кучка мелочи, рубля на три. И я предлагал ему самому выбрать себе сдачу, демонстративно отвернув голову налево к окну. Уж будьте уверены он или она не возьмет ни копейки лишней, а еще и копеек пять непременно постарается оставить, перешагнув через себя.

Следующая категория клиентов — это пиджаки. Пиджак — это полная противоположность шляпе, он никогда не мелочится, и оставляет хорошие чаевые. И безо всяких напоминаний оплачивает дополнительные услуги.

Еще одна часть пассажиров, самая основная. Но ее, никак не называют, это обыкновенные клиенты. Это нечто среднее между первыми двумя, которым в меру необходимости пришлось воспользоваться услугами такси. И поэтому оплату и чаевые они воспринимают как неизбежное, безо всякой трагедии для себя.

Последняя, четвертая группа это — сапоги. Сапог — название уже говорящее само за себя, это офицер. Ни в коем случае ни все военнослужащие, а именно офицер.

И их не трудно понять. Это человек с молодых лет попавший на службу, которого государство, начиная с училища, кормит, поит и одевает. А по окончании учебы наделяет хорошей зарплатой. Я ни в коем случае не хочу сказать, что учиться в училище и потом служить легко. Но в качестве материальных благ он потребитель. Это человек, который ходит в форме на службу, в театр, и в гости. А уж поползновение на содержимое своего кошелька, для него просто кощунственно. И таксисты в этом плане для него самые что ни на есть злыдни.

Нет в иных случаях, они могут и погусарить, перед женщиной, например, но в основной своей массе к таксистам относились с явным негативом. За что и мы им платили той же монетой. Если была возможность их не брать, всегда проезжали мимо.

Однажды уже заканчивая работу, о чём свидетельствовали трафарет выданный диспетчером перед выездом, а также опущенный правый козырек, на котором было написано «В ПАРК», я проезжал по Новорязанской улице и остановился перед светофором в ожидании разрешающего сигнала. Из дверей в машине не была заблокирована только правая передняя, я просто забыл это сделать после высадки последнего пассажира. Время было сравнительно позднее, что то около одиннадцати часов вечера, и из за темноты я не заметил как к машине приблизились две фигуры.

Передняя дверь вдруг резко распахнулась и в салон безо всяких церемоний ввалился офицер в звании старшего лейтенанта, по-хозяйски обернувшись назад он поднял кнопку фиксатора задней двери, и открыв её пригласил в салон ещё кого то. Этот кто-то оказался тоже офицером только уже в звании майора и немного старше годами, да и поведением своим гораздо скромнее. Поначалу я даже немного растерялся от такого напора, уж больно неожиданным оказалось для меня это вторжение.

Офицеры были порядком подогреты спиртным, что в принципе большого значения для меня не имело и если бы не заканчивал работу, всё могло бы произойти совсем иначе. Но в тот момент я просто сидел и молчал, глядя на них, совсем, не желая конфликта.

— Чего вытаращился, поехали! — рявкнул громким командным голосом старлей.

— И далеко ты собрался ехать? — как можно спокойней спросил я, не желая обострять ситуацию, понимая, что у выпившего человека и мозги работают совсем иначе, но в тоже время, делая ударение на «ТЫ» в ответ на выбранную им форму обращения ко мне.

— Куда скажу туда и повезёшь, а то знаем мы вас! — на высоких тонах продолжал он.

— Командир, ты случаем ни перепутал такси с казармой? — опять спокойно поинтересовался я у него, не вдаваясь в подробности, что и о ком он знает. И что бы совсем разрулить ситуацию указывая на трафарет, и опущенный козырёк сказал:

— Я закончил работу и еду в парк, если нам по пути отвезу, ежели нет, то извините.

— Нам в Бибирево.— впервые подал свой голос майор.

— Ничего не получиться, это очень далеко в сторону.— ответил я.

— Что поделаешь.— проговорил майор, открывая дверь, чтобы выйти из машины. Но тут же, был остановлен старшим лейтенантом.

— Ты куда собрался? — полуобернувшись к нему, проговорил тот.— Сейчас поедем, куда он денется!

Вообще меня удивило поведение майора, который будучи старшим по возрасту и званию полностью находился под влиянием старлея. Чувствую, начинаю злиться, прокручиваю в голове возможные варианты. Всего в километре Казанский вокзал, а там стоянка «Такси», где скорее всего находиться несколько собратьев по ремеслу которые по первому требованию окажут помощь. Но превращать салон машины в боксёрский ринг не хочется и вообще, хотя слава богу, здоровьем от природы обижен не был, никогда не стремился решать какие-то, житейские проблемы через мордобой.

— Значит, желаете прокатиться? — остановившись на одном из вариантов, не без сарказма спросил я.

— Ну вот, а ты ломался! — довольный собой, вальяжно откинувшись на сидении, произнёс старлей.

— Что ж поехали! — сказал я, включаю таксометр, передачу и сразу на перекрёстке делаю левый поворот. Метров пятьсот в горочку и вот уже выскочил на Ново-Басманную улицу, правый поворот ещё метров триста и налево во двор прямо к подъезду Военной Комендатуры города Москвы, у дверей которой в это время стоял и курил здоровенный прапорщик. У старлея еще не сошла с лица самодовольная улыбка, как дверь с его стороны открылась, и прапор спросил меня:

— Какие дела, командир?

— Да вот военные выпили и чудят! — отвечал я.

— Сейчас разберёмся, глуши машину и заходи в дежурку,— сказал он мне, и обращаясь к офицерам скомандовал.— А вы вон из машины!

Мне пришлось служить в Германии, и я как то ни разу не сталкивался с «Комендатурой» и то, что мне довелось увидеть, повергло в шок! Старший лейтенант попытался, что-то сказать про свой офицерский чин и погоны, как в салон просунулась медвежья рука прапора, схватившая его за шиворот, и он уже через секунду летел в дверь дежурки, в полёте телом открывая её. А следом за ним мышкой, прошмыгнул и майор.

Когда через несколько секунд закрыв машину, я вошёл в помещение, то обнаружил их стоящими по стойке смирно перед лейтенантом, а два сержанта срочной службы выворачивали у них карманы, производя обыск.

Лейтенант спросил:

— Вы будите писать на них заявление?

— Нет, ни буду! — ответил я, потому что мне уже стало их жалко.

— Расплатитесь с водителем! — скомандовал им лейтенант.

И майор тут же с готовностью потянулся за деньгами, лежавшими на столе.

— Сколько мы вам должны? — спросил он меня.

— Ничего, мне просто надо было чтобы Вы ушли.— ответил я, несмотря на то, что на кассе было копеек семьдесят.

И я ушёл весь раздираемый противоречиями, с одной стороны наглецов учить надо, а с другой сопоставимо ли наказание, что они понесут, содеянному. И почему у меня и у них не хватило здравого смысла разойтись по-доброму.

***

Многих конечно интересует, из чего же складывались доходы таксистов, что они могли и сами кормиться, платить поборы и содержать семьи. О! Это целая наука.

Как известно любое действие, вызывает противодействие. И если администрация таксомоторных парков всеми силами стремилась сократить доходы своих работников, то тридцатитысячная армия водителей, всячески этому сопротивлялась. И что самое интересное изо дня в день всё совершенствуясь.

Каждый удачный опыт, добывания денег, сразу же становился предметом гласности и брался на вооружение всеми. Водители постоянно обменивались информацией, где что и почем. Вообще взаимная выручка среди таксистов была настолько высока, что большинство людей даже в изрядном подпитии старались с нами не связываться.

Стоило проезжая мимо просто заподозрить конфликтную ситуацию, в которой участвовал таксист, пусть даже из другого таксопарка, и немедленно спешишь на помощь. И так сколько бы машин такси не проезжало в этот момент мимо, все останавливались. И, как правило, одно только это очень остужало некоторые горячие головы и вмешательство милиции не требовалось, а вот для скорой помощи работа, как правило, была. При этом ни одним водителем такси, никогда даже не ставилось под сомнение, что его коллега может быть неправ.

Конечно же, основной статьей дохода, были чаевые. Но они тоже бывали разные, настолько, что иной раз в разы превышали показания таксометра. Но самое главное это умение, подвинуть клиента на это.

Нет, это не вымогательство, как считают некоторые. Настоящий таксист никогда не будет плакаться и жаловаться на тяжелую жизнь и поборы, и на то, что вынуждает его заниматься иногда не совсем честными делами. Просто он желает нормально жить и получать за свою работу достойное вознаграждение.

То, что но выполняет как шофер, это всё фиксируется таксометром и поступает в кассу таксомоторного парка. Но остальное это чисто его заслуга и по праву принадлежит ему. Ведь то, что регламентируется правилами пользования такси, и в десятой доле не может удовлетворить разнообразные потребности пассажиров. И самый распространенный случай, это когда человек опаздывает, будь то на поезд, самолет или мало ли куда еще. И он просит везти его быстрее. А в городе скорость ограничена, до шестидесяти километров в час, да и кольцевая по тем временам считалась одной из улиц Москвы, значит тоже шестьдесят. К тому же плотный поток транспорта, а в тех местах, где можно разогнаться немного, гаишники с радарами.

Как правило, человек, просящей тебя о дополнительной услуге, назовем это так, прекрасно это понимает. И поэтому платит сверх кассы, стимулируя этим твоё и рвение и риск. Дополнительные услуги, за которые люди готовы были переплачивать, настолько разнообразны, что трудно все и перечислить. Это лишний человек в салоне и негабаритный груз, и помощь при переноске вещей. А однажды мне пришлось из подмосковного Чехова вести в Москву покойника, потому что машина, которая должна была это сделать, попала в аварию и женщина, сопровождавшая родственника, готова была платить любые деньги лишь бы довести его до своего дома, потому что буквально через несколько часов должны были состояться похороны. Я отвёз их к нашей взаимной выгоде, поместив труп на заднем сидении, а так как была зима, и покойник был заморожен и закостенел, то ноги его торчали из салона через открытое заднее окно. Шокируя ГАИшников которые дважды останавливали нас за время пути.

Да мало ли в какой ситуации человек может раскошелиться, ему может просто понравится мое лицо или то время что он провел в общении со мной, и что нашелся человек, который его просто выслушал, в прямом смысле не отходя от кассы.

Не так редко человеку требовалась автомашина на несколько часов, для поездки в несколько мест с ожиданием его у них. А по правилам пользования такси, водитель не имел права стоять в ожидании клиента более пятнадцати минут. Тогда к взаимной выгоде существовала общепринятая договоренность об оплате, десять рублей в час.

1«   ‹2›   ‹3›   »18

На страницу автора

-----)***(-----

Авторы: А(A) Б(B) В(V) Г(G) Д(D) Е(E) Ж(J) З(Z) И, Й(I) К(K) Л(L) М(M) Н(N) О(O) П(P) Р(R) С(S) Т(T) У(Y) Ф(F) Х(X) Ц(C) Ч(H) Ш, Щ(W) Э(Q) Ю, Я(U)