1«   ‹9›   ‹10›   ‹11›   »18

Астахов Вячеслав Иванович

Исповедь таксиста

Чёрный дог в чёрном такси

Осень 1980 года, в Москве полтора месяца назад закончились Всемирные Олимпийские игры, которые империалисты всякие нехорошие в отместку ввода наших войск в Афганистан пытались заблокировать. Но мы, несмотря на все их происки, хоть и в усечённом виде, все же её провели. Вгрохали немеренно денег, материалов, а уж труда людского вообще ни счесть. Ведь большинство спортивных и бытовых объектов сразу же после проведения Олимпиады были закрыты и на них ещё очень долгое время устранялись недоделки.

Вспоминая те годы, не устаю удивляться, как мы жили и выжили под руководством всех этих «кухарок» и даже были по-своему счастливы. Когда любое мероприятие, подчас очень средненькое, для такой богатой ресурсами и материальными, и людскими страны, проводилось с такой потугой. Всегда именовавшиеся почему-то непременно как битва. Вот так и жили мы всю жизнь в борьбе, в этой бесконечной битве то за урожай, то за метал и дожили до битвы за проведение Олимпиады.

Почему мы не могли, как весь остальной мир, просто трудиться? Изо дня в день, добросовестно выполняя работу каждый на своём месте. Скорее всего, тем, кто в ту пору находился у власти, было выгодно, как они считали, держать народ в постоянном напряжении. Что до хорошего никогда не доводило и, в конце концов, порвалось, закончившись крахом.

Хотя за последнее время многое поменялось в жизни страны, некоторые институты управления так и не внесли изменений ни в стиль, ни в метод работы. Как только услышу в средствах массовой информации о проведении какой-либо кампании по борьбе с кем то или с чем то, меня, всю жизнь взращённого на этом, просто коробит. И лидером в этом, на мой взгляд, всегда является МВД с их бесконечными операциями, то «Колесо», то «Запасное колесо». Ведь даже те, кто их выдумывает понимают, что это всего лишь имитация бурной деятельности, а проще говоря, показуха.

Москва, этот многоликий «Вавилон», где перепутались и мирно уживается между собой миллионы людей всех национальностей. Ассимилировали настолько, что в паспорте в графе национальность пора писать «Москвич». Настолько люди здесь смешались и перероднились, выработали свой особый стереотип отношений. Место здесь словно такое, что и называют его испокон веку «Большая деревня», и что Москва — это «большая коммунальная квартира!»

Москвичи в массе своей народ доброжелательный и гостеприимный, тоже готовился к встрече иностранных гостей. Но не тут-то было, власти распорядились по-своему. Нечего Вам со свиным рылом да в калашный ряд, и по телевизору посмотрите, не баре, и не то, что бы вы хотели увидеть, а то, что мы сочтём нужным вам показать.

Отправили всех, кого только можно в отпуска не поскупившись на путёвки в дома отдыха и санатории. Лишь бы от Москвы подальше. А детей вывезли из города вообще почти поголовно.

Вот было время, такой громадный городище и почти на месяц оказался полупустым, с минимальным количеством людей и транспорта. Это сейчас передвигаясь по городу, мы негодуем на бесконечные пробки, но уже в то время Москва начинала задыхаться от транспорта. Поверьте мне на слово, что для человека родившегося и выросшего здесь, и сутолоку столичной жизни воспринимавшему как нормальный фон, было как-то если не жутко, то уж точно некомфортно видеть пустой город.

Городское такси тоже никак не могло остаться в стороне, и заблаговременно начало готовиться к этому шоу. Первое за что взялись, это решили приодеть водителей в форму. Уж не знаю, у какого «кутюрье» разрабатывалось это убожество, но шоферы в массе своей отбивались от этого комплекта спецодежды руками и ногами. Да ладно бы выдавали её бесплатно, а то ведь за всё нужно было платить из своего кармана.

И всё равно, те, кому руководством в добровольно-принудительном порядке удалось впарить эту одежду целиком или отдельные фрагменты её в подавляющем своём большинстве её не носили. Мне не встречался, ни один водитель в полной экипировке, так мелькали отдельные детали, то куртка, то штаны от костюма.

Широко известна в узких таксистских кругах, кстати сказать, единственная женщина директор таксопарка, которую, не без сарказма, все величали «Мамой Женей», прославилась своим драконовским приказом. Всем водителям выезжать на линию вплоть до увольнения, только в белых рубашках и галстуке.

Представляете, что это были за рубахи после часа рабаты в жару по городу. Так вот, она, предварительно вынудив водителей выкупить эту форму, запретила её носить, даже рубашки, потому что они были кремового цвета, а не белые. Ну чем Вам не удельный князёк, властвующий в своей вотчине и где были славные советские профсоюзы, защитники прав трудящихся. Тем более, что форма одежды ни одним приказом Управления Мослегавтотранса не была регламентирована и ни одним из оставшихся девятнадцатью таксопарками не поддержана.

Мне лично тоже не удалось полностью увильнуть от этого «счастья», и потом долгое время в доме на антресолях валялся костюм приятного темно-коричневого цвета — единственное, что со слезами на глазах сумел мне всучить начальник колонны и не выброшенный на помойку только в виду хозяйственности жены.

Всем водителям раздали специально для таксистов выпущенные англо-русские разговорники, а при таксопарках организовали курсы изучения языка. На них из-под палки загонялись все, кто в этот момент попадался под руку. Забавно было наблюдать здоровенных мужиков, высовывающихся из-за угла, и ловящих момент, чтобы проскочить мимо своего начальника и не попасть на этот ликбез.

Мне тоже раз довелось сподобиться, наличествовать на одном из занятий. Машина была на техобслуживании, и я маялся от безделья. Поэтому к великой радости начальника колонны добровольно с гордо поднятой головой проследовал на урок, на котором мы хором повторяли за молоденькой преподавательницей разные слова и фразы, а некоторые из нас даже что-то записывали.

Особенно меня потешал сосед, мужчина не первой молодости, в котором и на первый, и на все последующие взгляды безошибочно угадывался шоферюга. Он очень старательно, вслух, с ярко выраженным рязанским акцентом, повторял за учительницей иностранные слова, но в его исполнении они звучали, по меньшей мере, странно. Так «хаудуюду» приобретало совсем другой смысл и звучало по-русски очень уж неприлично, а иностранец, по-моему, вообще бы, ничего не понял.

Подвижной состав автомобилей тоже обновили, процентов на шестьдесят. Изначально ходили слухи, что под Олимпиаду будут закуплены иномарки, чуть ли не «Мерседесы». Но, через некоторое время аппетиты стали скромнее, и уже стали поговаривать про «Рено» или «Фиаты».

В конце концов, месяца за три до олимпиады в таксопарки стали поступать наши проверенные «Волги» ГАЗ-24. Их тут же ставили в отдельный ряд под охрану и стали распределять между водителями только недели за три до открытия олимпиады.

Обычно Горьковский автозавод поставлял в таксомоторные парки специально предназначенные автомобили, уже оборудованные таксометрами, зелёными фонарями, приятного типового канареечного цвета с шашками по бортам. По всему было видно, что на этот раз с завода выгребли всё под метлу. Замелькали по городу такси в необычном для себя белом, бежевом и чёрном окрасе.

Я тоже сподобился приобщиться к сему действу, получил новый автомобиль. Хотя, честно говоря, не особливо в нём нуждался. Моя старая машина была не такая уж и старая, а благодаря личному механику, технически вообще почти идеальна. Но новая — есть новая, и тем более по тем временам совершенно шикарная тачка, чёрного цвета с велюровой обивкой салона вместо дерматина.

Помню, что сразу воспылал к ней самыми нежными чувствами и даже у какого-то барыги приобрёл чистящий состав, аж месяц, а то и полтора, сам регулярно чистил им салон. Ни до, ни после этого себе такого безобразия не позволял.

После открытия Олимпиады выяснилось, что из-за происков всяких к нам приехало гораздо меньше тех, кого необходимо возить в легковых автомобилях, а те, что приехали прекрасно обойдутся и автобусами. Добрая половина машин была снята с обслуживания и направлена в город на работу по своему прямому назначению.

Я был в числе первых, безо всякого сожаления уступив это почётное право более идейным водителям. Ещё заранее обговорив с начальником колонны, что если какая машина окажется лишней на этом празднике, пусть это будет моя.

Так что как там на Олимпиаде было, рассказать ничего не могу, да и те, кто её обслуживал, особливо ничего не видели, потому что с утра до вечера толкались возле своих машин. А в городе был своего рода мёртвый сезон. Москвичей разогнали, поток приезжих сильно ограничили, но при этом дневной план требовали по полной программе и даже прибавили.

Если кто считает, что члены иностранных делегаций так прям табунами и по отдельности гуляли по Москве и её окрестностям, как это освещалось в средствах массовой информации, очень сильно заблуждаются. Практически все их перемещения по городу производились исключительно организовано в автобусах, а более достойных возили в автомобилях в сопровождении гидов в штатском. Таксисты, работающие в обычном режиме, бросались наперегонки едва завидев поднятую руку. Вот уж пассажирам было вольготно, никому отказа не было.

Да и не только нам таксистам в этот месяц пришлось туговато. Помню уже под вечер в самый разгар Олимпиады, не торопясь проезжал по Кремлёвской набережной, высматривая клиента. Как вдруг у Васильевского спуска гаишник совершенно неспровоцированно сделал мне отмашку остановиться. Я же профессионал и если иду на нарушение, то знаю это, и случайности просто исключены. А тут стой!

Торможу возле него, опускаю своё окно до конца и жду, когда подойдёт и что скажет? Сам, как правило, когда останавливает инспектор, из машины не выхожу. Во-первых, имею право, а во вторых это его работа и пусть он выполняет её добросовестно, подойдёт сам, представится и объяснит причину остановки.

Правда то, что водитель не вышел из салона, некоторых из них так коробит, будто ты ему в душу наплевал. Чаще всего это молодежь, недавно взявшая в руки жезл и считающая себя вершителями судеб людских. А тут такое, в его понятии пренебрежение к персоне. Они, как правило, под каким-либо предлогом стараются выдернуть тебя из машины, таким как сверить номер двигателя или осмотреть багажник.

Меня подобные их действия, давно уже даже не раздражают. Пусть работает и самоутверждается. Кстати милицию на время Олимпиады тоже порядком пополнили за счёт периферийных городов, в том числе и ГАИ. Интересно, что таких прикомандированных мы распознавали издалека. Вот вроде всё одинаково и форма, и экипировка, а вот не было в них какого-то лоска, свойственного московским гаишникам. Или может быть избыточная театральность, выдавала их.

Вот такой военный и тормознул меня. Уж не знаю, из каких он был краёв, но вид у него был какой-то, торжественно-растерянный, возможно от того, что пост ему достался у самых стен Кремля. Я даже не стал доставать из кармана документы, просто сидел и ждал, что он скажет или попросит чего? И услышал довольно странный вопрос:

— Ну как дела?

— Какие тут дела, если город как вымер.— пожав плечами, ответил я.

— И я тоже пустой! — как родному пожаловался он мне.

— Тут уж брат ничем тебе помочь не могу.— ответил я, трогаясь с места, несколько обескураженный таким разговором.

Лето в том году было очень дождливым, и в Москве в дни Олимпиады впервые стали разгонять облака. Нужно признать, получалось у организаторов это очень даже неплохо. В день закрытия Олимпиады к вечеру даже выглянуло солнце, церемония прошла отлично. Но стоило «Олимпийскому Мишке» улететь, как через час хлынул такой ливень, что казалось случился потоп и сейчас зальёт весь город. Просто в тот день была моя смена, её окончание под проливным дождём хорошо запомнилось.

Потом дожди не прекращались несколько дней, природа по полной программе отплатила за насилие над собой!

Да и осень была далеко не золотая, а скорее серая и сырая. Вот в один из таких вечеров, как говориться «после дождичка в четверг», я заехал в район новостроек под поэтическим названием «Ясенево». Ничего ясного и красивого в то время там не прослеживалось, а совсем даже наоборот, вокруг были грязь, ямы, кучи мусора и практически полное отсутствие уличного освещения — удел всех новостроек в нашем государстве в те времена.

Мне довелось служить в Группе Советских войск в Германии, где рядом с нашим гарнизоном немцы возводили новый микрорайон. Всё его строительство происходило на моих глазах. Сначала всё спланировали, потом подвели коммуникации и проложили дороги. Только после этого принялись возводить дома.

Казалось бы, так всё просто и понятно, даже для меня дилетанта в строительстве, ан нет, мы всегда идём своим путём. Поэтому ещё многие годы новосёлы прыгают к своим домам по жердочкам и кирпичикам, а машины вязнут у самого подъезда.

Смена заканчивалась, и я решил здесь не задерживаться, тем более что район мало заселённый и типично спальный. Пассажиры в основном утром едут к центру, а вечером наоборот. На то чтобы выехать отсюда с клиентом особых иллюзий для себя не строил.

На всякий случай опустил правый козырек, где большими буквами, каждая из которых заглавная, было написано «В ПАРК». Конечно, если бы попался клиент, которому необходимо ехать пусть даже в противоположную от парка сторону, и он очень попросил бы, подкрепляя просьбицу энной суммой, то можно было бы и немного позднее закончить работу.

1«   ‹9›   ‹10›   ‹11›   »18

На страницу автора

-----)***(-----

Авторы: А(A) Б(B) В(V) Г(G) Д(D) Е(E) Ж(J) З(Z) И, Й(I) К(K) Л(L) М(M) Н(N) О(O) П(P) Р(R) С(S) Т(T) У(Y) Ф(F) Х(X) Ц(C) Ч(H) Ш, Щ(W) Э(Q) Ю, Я(U)