На страницу автора

1«   ‹15›   ‹16›   ‹17›   »51

Сидоров Иван

Ликующий на небосклоне
16

Хармхаб очередное утро надрывал связки, командуя учениями, когда к нему подъехал Ранофре. Казалось, военачальник прибывал в полной растерянности.

— Здоровья и силы тебе, Непобедимый! — Хармхаб поднял в приветствии руку.

— Живи вечно! — ответил Ранофре.— Пришло послание от правителя.

— Он приказывает двигаться в Нахарину? — предположил Хармхаб,— Но войско новобранцев еще не совсем готово.

— Через двадцать дней ты должен идти на север.

— Срок маленький, но постараюсь закончить обучение,— прикинул Хармхаб.— А твои колесницы поедут впереди или ты выступишь позже?

— Не совсем так. Я еще получил послание от старшего казначея Майе. Из строк его письма я понял, что правитель очень разгневан, узнав, что ты заставил писцов набрать огромное войско.

— Я это предвидел. И каково решение правителя? Расформировать армию?

— Нет. Он назначает тебя главнокомандующим и доверяет вести войска в Нахарину.

Хармхаб удивленно вскинул брови.

— Но это еще не все,— продолжил Ранофре.— Мне с мешем колесниц приказано отбыть обратно в столицу.

— Ты хочешь сказать: я останусь без колесниц?

— Это так.

Хармхаб помрачнел.

— Что еще приказал правитель?

— Лучники Куши остаются в Хекупта.

— А маджаев зачем у меня отнимать?

— Я не обсуждаю приказы Того, кого любит Йот,— уклончиво ответил Ранофре и невесело добавил: — Поздравляю с должностью главнокомандующего. Ты этого добивался.

Хармхаб собрал в своем шатре всех командиров и писцов. Он долго морщил лоб, соображая, как лучше начать, потом сказал:

— Через двадцать дней мы должны покинуть пределы Кемет. Нам предстоит долгий и нелегкий поход. Насчет славы — ничего не обещаю. Кто чувствует, что не выдержит или, хуже того, не верит в меня, пусть остается. Мне слабовольные в походе не нужны.

— Непобедимый,— подал голос командующий Северным мешем Пинхаса.— Но мы остались без колесниц и без маджаев.

— Зато в нашем войске есть Хармхаб,— ответил главнокомандующий, гулко стукнув себя кулаком в широкую грудь,— который не умеет проигрывать сражения и никого не боится!

Командиры молчали.

— Вот и отлично,— Хармхаб сел на раскладной стул.— С завтрашнего дня я объявляю армию действующей. Всем выдать боевое оружие. Жрецам неустанно молиться, чтобы Йот послал нам победы. И подготовьте сильные заклинания, наводящие порчу на врагов. Писцам проверить снаряжение и запасы. Если выяснится впоследствии, что кто-то чего-то не доглядел,— палками не отделаетесь. Наказывать буду беспощадно, вплоть до отрубания рук. Старшим командирам организовать жесточайшую дисциплину. Наказывать за каждую провинность. От этого зависит: получится из нас грозная сила и мы вернемся домой героями, о которых будут вспоминать в анналах, или позорно покинем Нахарину, и потом всю жизнь на нас и на наших потомков будут показывать пальцем и смеяться.

Если всем всё ясно,— приступайте!

Амени выстроил лучников своего чета для получения боевого оружия. Каждому выдали легкий деревянный щит, обтянутый кожей, бронзовый серповидный меч, кушитский тугой лук и чехол со стрелами. Амени лично проверил оружие у каждого. Убедившись, что стрелы ровные, а мечи остро заточены и хорошей закалки, он доложил командующему Северного меша, что его отряд готов к походу.

Колесничие сворачивали шатры и покидали лагерь. Длинная вереница боевых повозок, не спеша, двинулась обратно на юг. Ахмосе, заметив Амени, придержал коней.

— Желаю тебе совершить много подвигов! — с дурацкой ухмылкой крикнул он.

— Хранит тебя Йот,— нехотя ответил Амени.— Удачно добраться до Столицы.

— Доберусь. Не сомневайся. Строители уже возвели для меня большой дом на севере города с садом и прудом. Как только Хапи вернется в свои берега, я приведу в этот дом Меритре и назову ее сестрой. Жаль, что тебя не будет на веселье.

Ахмосе, довольно хихикнул, тронул коней и умчался вслед за своим отрядом. Последние слова, словно плетью хлестнули Амени: больно и обидно. Он весь закипел от гнева. Но не знал, что делать. Чувство, что должно случиться, что-то плохое, непоправимое заставляло в его голове придумывать планы один безумнее другого. Сейчас догнать Ахмосе и прирезать его! Не получится! А как можно добраться быстрее него до столицы? Может, на торговых кораблях. Дальше что? Выкрасть Меритре? Проникнуть в Дом Ликования и выкрасть, убивая всех, кто посмеет помешать. Не выйдет. Что он сделает один против многочисленной охраны? Может, попросить Эйю помочь? Или пойти к самому правителю? Надо что-то делать! Отчаявшись, он побежал к шатру Хармхаба.

Главнокомандующий, сидя за низеньким походным столиком, разбирал карты, нарисованные выцветшими чернилами на пожелтевшем пергаменте.

— Я слушаю тебя. Говори! — разрешил главнокомандующий, не поднимая глаз.

— Великий, мне надо в столицу,— выпалил Амени.

— Ты? — глубокое разочарование отразилось на лице Хармхаба.— От кого другого, но от тебя я не ожидал. Ты что, испугался похода?

— Нет, Непобедимый. Я догоню войско. У меня в Горизонте Йота неотложные дела,— попробовал оправдываться Амени.

— Какие?

Амени замялся.

— Я понял,— сообразил Хармхаб, недовольно сверля его взглядом.— Меритре?

— Да,— признался Амени краснея.

— Правитель обещал отдать ее в жены Ахмосе. Решение Сына Солнца — закон для всех тварей, живущих на земле. На что ты рассчитываешь? И вообще, как ты ей поможешь?

— Я еще не знаю.

— Так вот, прежде чем что-нибудь сделать — подумай. Ну, доберешься ты до Горизонта Йота. Дальше? Убьешь Ахмосе? Может, украдешь Меритре и спрячешь где-нибудь в Куши? Только за одну мысль об этом тебя могут сослать в каменоломни. Она не простая торговка и даже не жрица, она — Дочь Солнца.

Амени молчал. В горячке он совсем позабыл о великом предназначении этой еще совсем юной девушки. Сейчас слова Хармхаба остудили его, словно он в жаркий день прыгнул в холодную воду Хапи.

— Мой совет,— продолжал Хармхаб, снова уткнувшись в карту.— Забудь о ней. Она скоро будет замужней женщиной, чужой и далекой, как земля Нахарины.

— Но она не любит Ахмосе.

— Какая любовь? О чем ты? Повторяю: Меритре — Дочь Солнца, часть государства, божественная кровь. У Дочерей Солнца не может быть любви. Они рождены, чтобы служить великой Та-Кемет и рожать наследников. А потом, Ахмосе, не смотря на свое чрезмерное самолюбие и тупость, завидный жених. Да мои старшие дочери визжали бы от счастья, если бы их сосватали за сына старшего над колесничими Йота.

— Но неужели никак нельзя помочь? — сам у себя в слух спросил Амени.— Я поклялся ей прийти на помощь, как только она позовет.

— Когда позовет — тогда и придешь,— отрезал Хармхаб.— Открою тебе глаза. У Ранофре большой Дом,— я даже сказал бы,— очень влиятельный клан. Большинство его родственников занимают высокие посты, в основном в дельте и в западных оазисах. Почему, ты думаешь: такого бездарного полководца, как Ранофре, назначили командовать сначала войском колесничих, затем и всей армией? Их род идет от гиксосов, осевших в Нижней стране. До сего времени члены этого Дома находились где-то в низах. Самое большее, что им удавалось — занимать должности архивных писцов или сборщиков податей. После разгрома касты жрецов Амуна, когда правитель старых сановников прогонял с должностей, а набирал новых из низших слоев, Ранофре не просто так попался ему под руку — его хитро пропихнули вверх. Он и некоторые его родственники возвысились, поддержав правителя в борьбе со жрецами. Теперь же им необходимо приблизиться к трону. Женив сына на Дочери Солнца, клан Ранофре станет носителем священной крови, и зубами закрепится подле трона. А ты, несмышленыш, вздумал им мешать. Тебя раздавят, как червя, разорвут на части и скормят шакалам. Никто не вспомнит, что ты сын наместника Куши — Куши далеко и дочери Небмаатра Аменхотеп Хека Уасет. Нынче этого правителя никто не вспомнит.

— Как бы ты поступил на моем месте, великий? — неожиданно спросил Амени.

— Ты такой же, как отец! — в сердцах воскликнул Хармхаб.— Он тебе не рассказывал, как в глупой юности пообещал, тогда еще совсем юной деве Нефре — нынешней правительнице, что никогда не расстанется с ней. Поклялся на священном анхе. В итоге: отец твой оказался в проклятой Куши. Если б не та глупая клятва, он занимал бы сейчас место подле правителя, среди великих людей Кемет.

— Мой отец? — удивился Амени.— Ты называл его братом, а теперь так плохо говоришь о нем.

— Прости, не хотел тебе рассказывать,— Хармхаб наконец-то оторвался от карт.— Но ты меня вынудил. Пусть простит меня Хеви, за то, что я первый открою тайну его сыну! Правитель заставил Хеви жениться на твоей матери. Да, заставил! И что в этом плохого? У тебя прекрасная мать, умные братья? Йот — он мудрый, если отнимает где-то у человека, то с другого бока ему прибавляет. А вот из-за Нефре, да живет она вечно, вековечно! Он сослал Хеви в Бухен — подальше с глаз.

Амени был ошарашен, услышав такое про своих родителей. Выходит, Хеви заставил правитель взять в жены Нефтис? Нет! Он никогда в это не поверит, даже если Хармхаб будет клясться на собственной крови.

— Чего ты замер? Удивлен? Наверное, не следовало тебе это знать.— Хармхаб нервно перелистал карты, выбрал нужную.— А Меритре… Девчонка! — Он вновь поднял глаза на Амени.— Неужели она так сильно тебе нравится?

— Я не думал об этом,— пожал плечами Амени.— Я переживаю за нее, как за всех друзей, как переживал бы за Паитси, за Хуто.

— Твое сердце взрослеет быстрее, чем твой язык,— сочувственно вздохнул Хармхаб.— Забудь о ней, иначе однажды ты проснешься и поймешь, что это больше, чем дружба. Тогда ты не сможешь подчинить себе волю и наделаешь много глупостей. Думай лучше о походе. Покой себя славой, тогда все красавицы Кемет будут мечтать, чтобы ты назвал их сестрами.

Амени побрел обратно. Не с кем было поговорить, поделиться печальными мыслями. Хуто с разведчиками отправился смотреть дорогу для войска. Паитси с лучниками Куши ушел в Хекупта. Сердце щемила какая-то непонятная тоска, как будто умер близкий человек. Амени постарался выкинуть все мысли из головы и заниматься только снаряжением для предстоящего похода. Но ничего не помогало. Тупая душевная боль так и осталась где-то внутри и временами поднималась из глубины, не давая спокойно спать. Когда он ложился на жесткое ложе и закрывал глаза, перед ним всплывала неприятная картина: Ахмосе, весь в золоте, нарядный, поднимает на руки Меритре в легком розовом платьице и несет девушку в свой дом под радостные крики толпы и пение жриц. Дорогу им усыпают цветами и зерном. А когда Ахмосе с Меритре на руках исчезают в доме, в дверь летят глиняные горшки и весело бьются, усыпая порог черепками, на долгую счастливую жизнь.

1«   ‹15›   ‹16›   ‹17›   »51

На страницу автора

-----)***(-----

Авторы: А(A) Б(B) В(V) Г(G) Д(D) Е(E) Ж(J) З(Z) И, Й(I) К(K) Л(L) М(M) Н(N) О(O) П(P) Р(R) С(S) Т(T) У(Y) Ф(F) Х(X) Ц(C) Ч(H) Ш, Щ(W) Э(Q) Ю, Я(U)