На страницу автора

1«   ‹5›   ‹6›   »7

Вольдемар Грилелави
Встреча с ангелом
6

— Маша, я полностью с тобой согласен, но предлагаю не торопиться, а еще немного обжиться и свыкнуться с семейной жизнью. Мы обязательно сделаем это, но хотелось бы немного попозже.

Они поженились быстро и без всяких испытательных сроков и привыканий друг к другу. Сразу, как поняли, что нужны и не хотят жить врозь. Никаких помпезностей и торжественностей. Просто пришли в ЗАГС холостыми, и ушли из него уже мужем и женой. Но счастливые и влюбленные. Когда Маша поменяла свою фамилию на фамилию мужа и принесла новый паспорт в отдел кадров, то там, если не шок, то сей факт произвел глубочайшее удивление на всех сотрудников фирмы.

Они даже пытались выразить возмущение такой сверхсекретности. Даже намеков на смену семейного статуса не было, а тут уже второй месяц, как она замужем. Но долго возмущаться они не хотели, а просто потребовали праздника. И Маша после рабочего дня отвела их в ресторан, расположенный вблизи фирмы. Больше всех распылялся начальник отдела, возмущенный такой скрытностью и секретностью Машиной женитьбы. Но все быстро свыклись с новым ее семейным положением и ее новой фамилией. Лишь бы Маша оставалась той Машей, которую они знали, и к которой привыкли.

Вот Виктор еще долго не мог смириться и пытался проигнорировать новое состояние бывшей подруги. И ему казалось, что ее замужество не должно помешать их дальнейшему общению в том же ракурсе, что и раньше. Однако Маша резко и на полном серьезе отвергла его домогательства, предложив, если тот пожелает, сохранить, лишь товарищеские отношения. Тот еще немного подергался, как рыбка на леске, и сдался. Уж ее твердый характер он знал хорошо. Изучил за долгое время дружбы. Если она отрезала, то обратно приклеить просто невозможно и небезопасно.

— А разве у тебя еще есть какие-нибудь сомнения? — уже немного напряженно спросила Маша Олега.— По-моему, мы в первый день знакомства определились с этим вопросом. Я хорошо понимаю и сама не желаю брать ребенка из роддома. Боюсь, что могу не справиться или возненавидеть. Хотя, вряд ли. Мне кажется, что я полюбила и его, но не будем рисковать. А вот трех - четырехлетний малыш никак не повлияет на нашу карьеру и, уверена, не станет обузой. Он вполне уже самостоятельный, что-то говорит, что облегчает общение. С ним можно поговорить, спросить, понять, чего он хочет, но именно в таком возрасте понимают и желают иметь семью.

— Ты считаешь, что мы созрели для родителей?

— Олег, мы достаточно пожили для себя и ради себя. Я думаю, что этого времени хватило, чтобы насладиться друг другом.

— Мне еще мало,— засмеялся Олег.— Или ты считаешь не так?

— Я не так выразилась. Мы не меньше будем любить друг друга и с ребенком втроем. Но зачем нам кроме любви еще какие-то непонятные проверки временем. Ты не уверен в себе?

— Я люблю тебя, и считаю других слов здесь не нужно говорить. Просто вдруг ты неожиданно так начала.

— Олег, о какой неожиданности ты говоришь? Мы не сегодня про это первый раз говорим. Мы этим живем вот уже два месяца. И я каждый день думаю и тебе намекаю, только ты наверно не совсем правильно понимаешь. Да не хочу я жить только для нас, пойми меня правильно. И ты, и я мечтали не просто встретиться, а найти еще и того, кому нужны будем вдвоем. Я хочу услышать слово «мама» в свой адрес. Мне некого было назвать таким словом, и я страстно мечтала о той, достойной быть моей мамой. Но не дождалась. Поэтому сейчас хочу услышать его в свой адрес. Наверное, потому и хочу взять ребенка в том возрасте, чтобы с первых дней такие слова сказал.

— Мальчика, или девочку?

— Я хочу мальчика,— Маша поняла, что Олег сдался, и дальнейший спор будет уже в ином ракурсе.

После замужества она смягчила свой железный волевой характер. Ей же не хотелось самой ставить и решать проблемы, как бытового, так и финансового характера. Пусть муж берет максимально на себя забот и хлопот. А Маша купалась в любви и семейной жизни. Теперь хотелось бежать домой, громко говоря своим сотрудникам и подружкам, что надо успеть и в магазин забежать за продуктами к ужину, и на кухню. Бизнес Олега занимал у него массу времени, но и он старался пораньше примчаться домой, чтобы ужин не успел остыть, и Маша еще не легла спать.

— А потом, если понравиться, возьмем девочку. Пусть будут братик с сестричкой. Я мечтал всегда о девочке. Но мальчика первым.

— Согласная я,— уже весело хохотала счастливая Маша.

В детский дом они поехали через неделю в субботу, чтобы сделать свой выбор без спешки и суеты. Решили, что сегодня никто и ничто не должно им мешать. Даже отключили мобильные телефоны, чтобы никто не посмел отвлекать. Немного, а если быть честным, то много боялись и волновались. Ведь не в магазин за игрушкой. Как же можно выбирать? Нравиться, не нравиться? Нелепо и глупо.

Но о своем приезде Олег с директором детского дома договорился заранее, поэтому она встречала их у входа.

— Только я вас очень прошу, ничего не обещайте, пока не определитесь сами уже окончательно. Мы с вами проведем небольшую экскурсию и краткое знакомство. Я уже приблизительно догадываюсь, кого вам нужно. Вот мы на них и посмотрим.

— Вера Николаевна,— обратилась к директрисе Маша.— А можно нам пока ознакомиться с документами. Действительно, они так смотрят на нас, словно только и ждут, чтобы их забрали. А так мы хоть какое-то представление иметь будем.

— Хорошо,— согласилась женщина.— Пройдемте в мой кабинет. Я приготовила их документы. Как раз по вашей просьбе я подобрала пять мальчиков от трех до пяти лет.

Маша впервые оказалась в детском доме, да еще в такой роли. Взрослые дети шумно носились по коридорам, на ходу здороваясь с Верой Николаевной и гостями, и мало внимания обращали на Олега с Машей. Они уже свыклись с мыслью, что этот дом будет их родным до конца детства. Чего не сказать о малышах. Они еще надеялись, что когда-нибудь придет женщина или мужчина, которые заберут их в свой дом, назвав их своими сыночком или дочуркой.

Уже при подходе к кабинету откуда-то из коморки вынырнул мальчик лет пяти и, схватив Машу за руку, жалобно глядя в глаза, попросил:

— Тетенька, возьмите меня в свои ребенки. Я очень хочу, чтобы у меня была мама. Можно мне пойти с вами? Я буду послушным ребенком, правда, правда.

— Павлик, погоди,— Вера Николаевна взяла мальчика за плечи и оторвала от Маши.— Они не собираются никого брать, успокойся и уйми свои фантазии. Иди, гуляй. Тетя с дядей совсем по другим делам пришли. Ты очень некрасиво себя ведешь.

Подождав, пока малыш скроется за поворотом, они вошли в кабинет, и Вера Николаевна попыталась объяснить мелкое недоразумение с этим мальчиком, так сильно желающим стать чьим-то сыном.

— Ко всем просится, просто сердце кровью обливается. Бредит мамой, домом, своей комнатой, своими игрушками. Не детдомовский он ребенок, домашний. Тяжело ему свыкнуться, что все проходят мимо него. У нас часто забирают детей в семью, постоянно кто-то приходит, выбирают. А он, сами понимаете, как бы сказать, некондиционный. Прости меня господи за такое сравнение. Но сама уже боюсь за Павлика. Ведь и в самом деле, как товар рассматривают детей, а на него даже взглянуть не желают. В центре России и китайчонок. Его так все и прозвали. Мать, вроде, русская, хотя, это ведь по документам. Оставила в роддоме, так что, он даже не притронулся к родному человеку. Вот теперь и переходит из рук в руки, от дома ребенка к детскому дому. Сам мальчик просто прелестный, и ласковый, и умненький. А вот как глянут, что азиат, так даже и не обсуждают его кандидатуру. Оно и их понять можно. Ведь своей семьей жить надо, а как соседям и друзьям потом всю оставшуюся жизнь объяснять. Хоть ты его ради него самого отправляй на дальний восток. Там таких много, авось и он кому-нибудь приглянется. Но у них самих своих детей полно.

Вера Николаевна разложила на столе фотографии и личные дела пяти детей, чтобы супруги смогли хоть немного ознакомиться с будущим претендентом на усыновление. Если Олег со вниманием и интересом рассматривал бумаги и фотографии, то Маша сидела отрешенная и смотрела в окно. У нее до сих пор стоял в ушах жалобный голосок и глаза этого китайчонка, словно в нем она узнала своего родного, которого так ни разу и не услышала, но именно таким ей он и снился часто по ночам. А сейчас прозвучал наяву из уст этого азиатского мальчишки, точно так же брошенного и забытого такой же непутевой мамашей, как и она сама.

И особенно запомнились слова директрисы. Сколько лет назад покинула, а вот сейчас как аукнулось. Ведь теперь во всех брошенных малышах будет видеться, и слышаться он. Одно успокаивало, что в тот вечер не было на празднике ни японцев, ни китайцев. А значит, Павлик никак не может быть ее сыном. Но она вдруг поняла, что теперь хочет лишь только его. Пусть этот поступок станет ее искуплением, но не в этом беда единственная. Она понимает, что без этого мальчика не сумеет сейчас уйти из этого дома.

— Маша, ты чего не интересуешься? — удивился Олег.— Вроде так спешила сюда, меня подгоняла, а сейчас, словно на меня свалила всю ответственность. Нам все же вместе придется сделать выбор, и принять совместное решение.

— Да этого Павлика забыть не могу. Как он схватил меня за руку, так до сих пор его дрожь запомнилась. Плохо ему здесь. Он по натуре домашний, в семью хочет, а с таким успехом до выпуска ему придется отбыть весь срок. Страшно мне стало за него.

— Маша, успокойся и приведи себя в порядок. Тебе вообще вредно посещать такие заведения,— Олег сел рядом и обнял жену за плечи.— Понимаешь, какие сложности могут возникнуть в семье, когда и нам и ему придется постоянно объяснять всем причину такого разреза глаз у нашего сына. Да и немного странно будет звучать на людях, когда он назовет нас мамой и папой. Мне лично их всех жалко, но мы пришли за одним, и хотим выбрать того, кого назовем до конца дней своим сыном.

— Олег, я кроме него никого не хочу. Не знаю, почему, но он, мне так кажется, станет самым родным. И, если мы сейчас выберем другого, то я постоянно буду думать о Павлике, и тем самым обижу выбранного. Вспомни, как мы сами встретились. Какой-то взрыв, неожиданная буря эмоций, химическая реакция. Нас свела судьба и влюбила без спроса друг в друга. Такое случилось несколько минут назад у нас с Павликом. Ты просто не успел увидеть его глаз. А вот попробуй, глянь и сам все поймешь. Я уверена, я знаю, что и ты не сможешь отказать ему. Поверь, Олег, это никакой не каприз. Это зов изнутри, из сердца. Вера Николаевна, я умоляю вас, срочно и без секундных проволочек приведите его к нам, и я прямо сейчас назову его перед вами его своим сыночком.

Олег зачарованно смотрел на свою сумасшедшую жену и восторгался ее безумием, заново влюбляясь еще сильней, даже чем в первую встречу. Глаза Маши горели, и он понимал, что в данную минуту с ней спорить и говорить о других кандидатурах просто бессмысленно.

— Вы простите,— первая очнулась Вера Николаевна.— Но советую в таких вопросах не спешить. Хорошенько подумайте, взвесьте все за и против. Я его, разумеется, приведу, и он будет безумно рад, но мне не хотелось бы причинять ему излишнюю боль. Я за него боюсь. Не дай бог, случись, что вы откажетесь и лишите его последней надежды, он может и не выжить. Маша, вы и вправду хотите, чтобы я привела Павлика? Это ваше окончательное решение?

Маша глянула на Олега и кивнула головой. Муж тоже выразил солидарность, так как соглашался с ее доводами, понимая, что это ее внутренний зов, с которым спорить излишне. Ну и пусть будет у родителей славянской внешности сын китайского происхождения. Ну, а почему только китайского, почему заклинились именно на этой национальности? У нас в России самих азиатов с узкими глазами хватает. И калмыки, и буряты, и чукчи. Да мало ли. Нет, у наших лица круглее. А этот точно на какого-то китайчонка похож. А кто во дворе дразнить будет, так для того отец и существует, чтобы разборки устроить. Или, еще лучше, отдадим в секцию айкидо, или карате. Сам тогда разберется с обидчиками.

Вера Николаевна вышла, а Маша неожиданно заплакала. Это было настолько неожиданным явлением, что она даже сама удивилась. Но слезы сами без спроса хлынули из глаз, снимая с сердца напряжение и устанавливая в душе покой и равновесие.

— Павел Олегович. В принципе, неплохое сочетание. Мне нравится. Мы ведь будем сразу, как положено, оформлять усыновление? — спросил Олег, и Маша сразу перестала плакать. Если бы он попытался успокоить ее, наговорить банальных фраз, то она еще бы поплакала. А он так буднично сделал заявление, словно они уже усыновляют, и проблемы исчерпаны. Это ее слегка и обескуражило. Зато успокоило и высушило слезы.

— Спасибо тебе, Олег, за понимание.

— Все правильно. Извини за идиотское сравнение, но даже щенков выбирают из того, кто сам первый посмотрит или подойдет первый к рукам.

— Действительно, идиотское сравнение, но верное. Он как-то сразу магнитом притянул, и мне казалось, что кроме него мне больше никто не нужен. Я им заболела мгновенно. Как и тобой тогда на дороге. Теперь у меня будет два любимых мужика в доме.

Когда Вера Николаевна привела Павлика, Маша и Олег уже успокоились и строили планы будущей семейной жизни. Но при виде вошедших они напряженно замерли и пристально смотрели в глаза ребенку. А вдруг он, пока они тут рисовали будущее, передумал или принял иное решение. Или, еще хуже, сейчас вдруг по непонятным мотивам просто не понравятся друг другу.

Но Павлик, которому хватило одного взгляда на будущих родителей, вырвал ладонь из руки директрисы и подбежал к Маше, испуганно протягивая ей свои руки, еще не поверив окончательно в свою судьбу. Маша подхватила мальчика и сильно прижала к груди, как самого любимого и дорогого ей человечка, а Павлик взахлеб сыпал благодарности и обещания, благодаря за принятое решение, что выбрали именно его:

— Мамочка, папочка, спасибо, миленькие! Я буду очень хорошим, послушным ребенком, вы никогда не пожалеете, что взяли меня. А я уже и буквы выучил, и читать пробовал. Правда, правда. А еще я умею и полы мыть, и посуду. Я буду большим помощником.

Вера Николаевна отвернулась и незаметно промокнула глаза платочком. Маша и Павлик лили слезы без всякого смущения, словно встретились после долгой разлуки и теперь не могли сдержать своей радости.

— Ну что ж, пошли домой,— прервал их излияния чувств Олег.— Теперь у тебя будет свой дом и своя семья. Прощайся с этим домом и обещай вернуться лишь только в гости.

— Погодите,— остудила их пыл Вера Николаевна.— Не так сразу. Это очень длительная и нудная процедура.— Она взяла листок и протянула Олегу.— Вот список документов и процедур, необходимых для усыновления. Но,— она глянула на Павлика и Машу.— Ладно, идите, что с вами поделаешь. А то я больше не смогу встречаться с ним и смотреть в его печальные глаза. Только обещайте, что с бумагами не будете тянуть.

Павлик спустился с рук Маши и подошел к Вере Николаевне.

— Спасибо, мама Вера,— и поцеловал ей руку.

Они шли по детскому дому втроем. Папа, мама, а посередине сынок. Радостный, веселый и безумно счастливый. Их провожал весь детский дом. Каждый по-разному, но все с добрым чувством. Кто по-доброму позавидовал, кто порадовался.

— Не забывай нас, китайчонок, приходи, хоть иногда,— махали руками и кричали вслед друзья, товарищи.

— Не возвращайся,— пожелали старшие.

Постараемся вернуться, но только с добрыми намерениями. Чтобы поблагодарить. Так думала Маша. Счастливая, что все произошло так замечательно и легко. Так думал Павлик, крепко вцепившись в руки только что приобретенных родителей. Солидарен в мыслях с ними был и папа Олег. Где-то в душе он, конечно, желал иного сына. Как-то экзотично брать в семью европейскую со славянской внешностью обоих родителей азиата. Но, по сути, плевать на эти глупые предрассудки. Ему главное видеть счастливое лицо любимой женщины. А к пацану он привыкнет. Придется первое время выслушивать недоверчивые вопросы соседей и сотрудников. Но он начхал на чужое мнение. На все ротки платков не напасешься. Самый идеальный вариант прироста семьи — естественные роды и прочие последствия. Но, раз не дано им счастья, иметь своих детей, так сумеют они подарить радость этому брошенному сиротинушке. Заждался мальчонка своего счастья, что так жадно и крепко держит их сейчас, и всю дорогу обещает быть не просто идеальным, а очень замечательным сыном. Разве можно посметь отказать такому в его кусочке счастья.

Процедуры оформления действительно оказались длинными и нудными. Помогал тот факт, что усыновление не предполагало претензий к государственному субсидированию. Этот факт облегчал подписание бумаг. И спасибо Вере Николаевне, которая позволила Павлику все эти дни проживать с обретенными родителями. Это сделало процедуру и ожидание безболезненным. А всю бюрократическую суету-маяту Олег поручил юристам.

Дату рождения семьи постановили отмечать ежегодно и именно в этот день, когда им торжественно вручили все документы с подписями и печатями, удостоверяющие и подтверждающие с этой минуты законность их отношений. Первый вечер они провели втроем в ресторане.

1«   ‹5›   ‹6›   »7

На страницу автора

-----)***(-----

Авторы: А(A) Б(B) В(V) Г(G) Д(D) Е(E) Ж(J) З(Z) И, Й(I) К(K) Л(L) М(M) Н(N) О(O) П(P) Р(R) С(S) Т(T) У(Y) Ф(F) Х(X) Ц(C) Ч(H) Ш, Щ(W) Э(Q) Ю, Я(U)