Клуб ЛИИМ Корнея Композиторова. Вестибюль ВЕРСИЯ ДЛЯ МОБИЛЬНЫХ ЛИИМиздат. Клуб ЛИИМ

 

Клуб ЛИИМ
Корнея
Композиторова

ПОИСК В КЛУБЕ

ЛИТ-салон

АРТ-салон

МУЗ-салон

ОТЗЫВЫ

КОНТАКТЫ

 

 

 
 

Главная

Скоро в ЛИИМиздате

Договор издания

Поиск в ЛИИМиздате

Лит-сайты

       
 

На страницу автора

   ‹6›   »7

Вольдемар Грилелави
Встреча с ангелом
7

— Павлик! А ну-ка, подойди ко мне. У нас с тобой предстоит серьезный мужской разговор,— Маша пыталась, как можно строже и жестче говорить, чтобы сын понял, как мать сердится, и насколько в своем проступке он не прав.

— Да, мамочка,— Павлик вбежал в комнату и бросил на Машу испуганный жалостливый взгляд, после которого ей уже совсем не хотелось сердиться и обижаться. Она готова простить ему любую провинность, но хотелось проявить принципиальность и материнскую строгость, чтобы их сын не превратился в непослушного и неуправляемого шалопая.

— Сынок, ты почему папе сказал неправду? Ведь это ты заходил в его комнату и брал без разрешения мобильный телефон. А потом во дворе, мне еще соседка рассказывала, хвастался перед друзьями мальчишками, мол, какой у тебя крутой и навороченный мобильник. Во-первых, мы договаривались, что в папину комнату никогда без его ведома не входить и ничего там не трогать. А во-вторых, что самое ужасное в этой истории, зачем ты соврал папе? Это уже совсем не по-мужски и нечестно. Если уж случилось так, что набедокурил, так будь смел и признай свою вину. Поругаем и накажем, но можем и понять. А вранье не входит ни в какие рамки.

Павлик стоял перед матерью, опустив на пол взгляд, весь потерянный и разнесчастный, готовый в любую секунду разреветься. Но разговор касался мужских достоинств и поступков, а стало быть, слезы надо любыми усилиям сдержать и не выпустить на волю. Однако его обуял в данную секунду страх перед перспективой сурового наказания. Это был первый случай такого серьезного проступка за долгие месяцы семейного проживания. Он так старался изо всех сил быть хорошим сыном. Послушным, внимательным, старательным. А этот нелепый случай с телефоном сильно испортил хорошие впечатления о нем.

Мальчишки во дворе любили похвастаться друг перед другом всякой ерундой, разными навороченными игрушками. А ему тоже хотелось показать, что его родители тоже любят и много чего покупают. Они и в самом деле старались не отказывать своему сыну ни в чем. Но Павлик сам пугался излишних трат, объясняя им, что совершенно не нуждается в таких дорогущих игрушках.

Он не мог привыкнуть, что теперь не просто приходится их сыном, но еще на него приходится расходовать много денег на всякие пустяки, без которых, им так кажется, Павлик не сможет прожить. А он может и не хочет быть таким транжирой. Вот и взял такой красивый и крутой телефон, чтобы похвастаться перед друзьями и отнести на место. И все. Даже ни одной кнопки не нажал, хотя пацаны хотели поиграть с ним. Да не учел простейший факт, что руки были испачканы, и оставили следы на телефоне.

А еще соседские пацаны постоянно пугают, что он не родной сын своих родителей. И они его могут в любое время за какую-нибудь провинность отвести обратно в детский дом. Это у них у всех настоящие родители, поэтому они могут себе позволить и нахулиганить, и с родителями поспорить, поругаться. А Павлику этого не дано. Он приемный, и вести себя должен соответственно. А ему тоже хотелось показать себя не только равным, но даже лучшим. И когда папа строго спросил про телефон, он настолько перепугался, что ничего лучшего не придумал, как соврать и наговорить всяких нелепостей, только бы они не ругали, и не возникло у них желание вернуть его назад в этот нелюбимый детский дом.

Поняв, что дальше препираться нет сил, и тактику необходимо менять, Павлик бросился к мамочке и громко разрыдался.

— Мамочка, миленькая, не надо отдавать меня назад в детский дом. Я обязательно исправлюсь, и больше никогда не буду ничего брать без спроса. Я не хочу там жить, мне очень плохо будет без вас. Правда, правда, я всегда буду только хорошим. Вы простите меня, пожалуйста, и не надо сердиться, я очень люблю вас.

Машу неожиданно парализовало от его слов. Она с первых дней считала, что они самая что ни на есть полноценная семья, которую нельзя просто так по плохому настроению, как надоевшую вещь, вернуть в коробку или выбросить в чулан. А Павлик, оказывается, до сих пор до конца не поверил в их искренность. Вот и хватается за любой обман, чтобы в их глазах не показаться плохим ребенком. Она подхватила сына на руки и сильно прижала к себе.

— Миленький мой, ну, что же ты такое говоришь! Никогда, слышишь, никогда не смей даже думать об этом. Мы все втроем и есть самая настоящая семья, а ты самый настоящий любимый сынок. И как только ты мог такое подумать? Кто тебя напугал этим? Всем всегда говори, что ты теперь у нас навсегда с нами.

— Мальчишки во дворе говорили, что вы всегда можете вернуть меня на место, где брали. А я очень этого боюсь. Я взял телефон, но совсем ненадолго, на чуть-чуть. Просто хотел показать им, как вы меня сильно любите, и что никогда не вернете в детский дом. Я сразу же положил на место, только папа как-то узнал правду.

В это время в комнату вошел Олег, и очень поразился увиденной картине. Ничего странного в картине объятия сына с мамой и не было, если бы у обоих не были зареванные глаза.

— И что у нас за выяснения отношений? Проблемы?

— Да вот, все про твой телефон,— сказала Маша сквозь слезы, а Павлик плотней прижался к ней, чтобы она защитила его от рассерженного папы.— Вот, решили идти сдаваться.

Но Олег ласково забрал сына к себе и усадил на колени.

— Никогда не бери такие вещи грязными руками. Во-первых, испачкал, а во-вторых, улики ставил. Разве трудно заскочить в ванную и ополоснуть? И сочинять не пришлось бы. А так, если по серьезному, не надо никогда мне говорить неправду. Только сам себя запутаешь, и веру в себя потеряешь. Лгать надо только врагу. За Родину.

Поняв, что взрослые уже шутят и за его обман и проступок больше не сердятся, Павлик повеселел и уже улыбался вместе со взрослыми. Бояться не надо, а значит в жизни все прекрасно.

— Ты знаешь, что напугало его больше всего? — спросила Маша у мужа.— Кто-то распространяет ужастики, что мы его за непослушание вернем в детский дом. Я думаю, что сейчас нам на эту тему необходимо очень серьезно поговорить. Только, давай, Павлик, поможешь мне стол накрыть, а потом мы за ужином поставим в этом вопросе окончательную жирную и очень главную точку.

С точкой Павлик радостно согласился и с большим удовольствием помогал маме накрывать на стол. Папе разрешалось в это время смотреть телевизор и пролистать газеты. Так как он считался в их семье главным. Мама тоже на работу ходила, но большее время проводила дома. Не то, что папа. Она, как и все соседи, и родители друзей, работали с утра до вечера. А по выходным всегда была дома и проводила свободное время с сыном. Поэтому, так сложилось, что с мамой у них было больше секретов и откровений.

На ужин мама разрешила папе выпить вина, а Павлику налили пепси-колы. А потом за чаем они, долго беседовали, из чего Павлик понял, что, если мама или папа сердятся, то все равно нет причин для страха. У них самая настоящая семья, в которой могут возникать споры и конфликты. Но никогда и никто их не разлучит.

Сегодня первое сентября. В школу в первый класс они шли втроем. В этот главный день для многих пап и мам все производственные дела по возможности отложены, так как нет важнее и нужнее, чем школа и первый учебный день, который должен запомниться, как праздничный и неординарный. Костюм покупали вместе. Целый день ходили, ездили, лазали по этажам, пока не подобрали нужный по цвету и размеру. А потом искали ранец. Книги и тетрадки были куплены заранее. А вот ранец приобрели в один день с костюмом.

В это утро Павлик спал крепко и спокойно, в отличие от родителей. Особенно мамы. Она просыпалась, раз пять и все смотрела на часы. Когда оставалось еще более двух часов, у нее не хватило терпения, и она встала и ушла на кухню. Олег пришел приблизительно через полчаса.

— Ну, а тебе чего не спится? — смеясь, спросила Маша у мужа.— По-моему, в первый класс идешь не ты.

— Можно подумать, что она спокойна и безразлична. Вон, какие круги под глазами.

— Ужас! — испуганно воскликнула Маша и убежала в ванную приводить себя в надлежащий вид.

— Да ладно, чего там тебе-то суетиться? — спросил Олег, заглядывая в ванную.— На нас с тобой никто смотреть не будет. Главным там будет наш первоклассник. А у Павлика с нервами все в порядке. Как я понял, он спокоен, как танк.

Павлик, действительно, сильно по поводу первого урока и первого дня в школе не волновался. Он переживал по поводу иных проблем. За два дня до начала учебного года на линейке Павлик немного успел познакомиться и с первой учительницей, и с одноклассниками. Теперь хотелось в первый день учебы произвести хорошее впечатление, чтобы всем понравиться. Читать и писать он научился еще в детском доме. А за год в семье хорошо закрепил свои навыки. Но показывать свое преимущество над всеми он не хотел. Еще по детскому дому знал, как не любят сверстники выскочек. А ему больше всего хотелось стать своим, другом и товарищем. Однако и неучем предстать перед учительницей его совсем не прельщало. Вот такие вопросы в данную ночь его и волновали. Как повести себя, чтобы понравиться всем.

Возле школьных дверей учительница забрала у них сына и попросила придти за ним часам к двенадцати. Не раньше. Именно столько она и планировала первый учебный день.

— Павлуша. Ты, если не увидишь нас во дворе,— попросил сына Олег.— То иди сразу в наше любимое кафе. Мы с мамой отлучимся на часок по делам, а потом будем тебя там ждать. Так что, не пугайся нашего отсутствия в поле твоей видимости, а сразу иди туда.

Павлик, молча, кивнул головой и ушел со всеми детьми вслед за учительницей. Вот он и стал школьником. Столько много было разговоров, планов, мечтаний, а оно все так просто и буднично. Но все равно радостно и таинственно.

— Ты же обещал, что сегодня никаких дел,— сердито спросила Маша.— Какие там проблемы, чтобы в такой день отвлекаться.

— Маша, не сердись. Все равно сидеть три часа в кафе утомительно и глупо. А дома сама будешь прыгать, и нервничать, как на иголках. Поехали. Быстро уладим одну малюсенькую проблему и вернемся. Заодно и развеемся, стресс снимем.

— Чего-нибудь серьезное?

Олег успокоил Машу.

— Нет, все буднично. Но очень важное. Поэтому и хочу воспользоваться свободным часом. Но гарантирую, что буквально через час мы будем сидеть в кафе и, ни о чем производственном не думать.

Маша согласилась. И в самом деле, не сидеть же дома, или все это время в кафе. Столько кофе не выпьешь. А так и время веселей пролетит, да и с пользой для дела.

В кафе они заказали бутылку вина и мороженое. До окончания первых уроков в жизни их сына еще почти два часа, но идти уже никуда не хотелось. Не так часто выпадает случай побыть так много вдвоем, и хотелось это время не растерять. Оказывается, они так долго мечтали об этом уединении. Так почему бы и не воспользоваться случаем, ударившись в воспоминания и анализу прожитого года, где основное и главное место занял их третий член семьи. Но, как они решили и постановили, что он определяющий и цементирующий их счастье и лад в семейном бытие.

Этот срок не был легким и гладким. Они привыкали друг к другу и к сыну, а Павлик учился быть хорошим, послушным и беспроблемным сыном, как он обещал, и как ему хотелось. Он уже поверил и понял, что теперь семья не бросит его в любом случае, даже если и сильно провинится. Но, как оказалось, хорошее поведение у него внутри заложено. Он хочет быть в любом случае хорошим сыном, чтобы его любили и хвалили, и не стыдились поступков. Ведь, если тебя любят и еще ко всему восторгаются, то жизнь приобретает ярче краски и острее вкус.

Обо всем этом и болтали Маша и Олег, вспоминая минуты своего детства, свои детские желания и мечтания. У Олега такие же, как и у Маши были проблемы с родителями. Отца не было. А если где-то и был, то никто никогда про него ему не рассказывал. Мать вышла замуж, когда ему исполнилось десять лет. Но с отчимом он даже не успел наладить отношение, как тот исчез. Потом появлялись временные мужья, так же внезапно пропадавшие и приходившие. А потом исчезла мать. И Олег поселился у дедушки с бабушкой. Это не были родители матери. Они назывались в разговорах и воспоминаниях дальними родственниками, и практически до исчезновения матери не общались.

Но первыми пришли к Олегу, когда он остался один, и позвали его к себе, проведя предварительно перед приглашением серьезную беседу. Они уже были старенькими, а Олег в том переходном переломном возрасте на распутье, когда ломается характер и определяется дальнейшая судьба. Поэтому они не требовали, а просто попросили, если он не желает идти в интернат, а хочет прожить до взрослой жизни в семье, не превращать их остатки жизни в ад. Они понимают состояние брошенного обиженного мальчика, но и пусть он отнесется к их положению соответственно.

— Мы не собираемся постоянно контролировать и вмешиваться в твои мальчишеские дела, в учебу. Но, если пожелаешь и будешь стремиться к учебе, а наше финансовое состояние позволяет безбедно тебя выучить и довести до самостоятельности, можешь учиться столько, на сколько хватит ума.

— Вот такие условия были поставлены мне, и я их принял. Мне не сложно было привыкнуть к ним, потому что я сразу почувствовал их доброжелательное отношение ко мне, так и выполнить их пожелания. У меня не бурлила кровь, и, как говорится в нашей мужской среде, моча не била в голову, требующие бурных действий и безрассудных поступков. И учиться я любил, что у меня ко всему прочему, получалось легко и доступно. Они умерли сразу, почти одновременно, оставив мне в наследство свою большую квартиру и приличные сбережения. Я им безмерно благодарен за спасенное детство, за юность, за заботу и, а в этом я не сомневался, любовь. По-своему, по-стариковски, но по-настоящему и без притворства. Они мне позволили без проблем окончить институт, а сбережения дали первоначальный стартовый капитал для моего дела.

У Олега осталась квартира от матери, куда он после ремонта и перебрался. А квартиру своих опекунов продал и раскрутил свой бизнес. Вот такая его интересная судьба. Что стало с матерью, он так и не узнал, живая она, не жива, но его уже это мало волнует. Но скорее всего он верит в ее смерть. Неужели не отыскала бы за столько лет, если бы все было хорошо? А нет, значит, и в этом мире ее нет. Не должно быть.

В разгар откровений в кафе вошел мужчина лет сорока, если не моложе, но в молодежном спортивном наряде. Джинсы, кроссовки, футболка. Спортивный мужик, как определили супруги. Время для посещения кафе раннее, поэтому в основном посетители заходили на короткий промежуток времени. Кофе попить, бутерброд зажевать. Алкаши на опохмелку предпочитали соседний бар, где намного дешевле выпить пива или стопочку водки. Поэтому в кафе контингент довольно-таки приличный. Да и вошедший мужчина выглядел прилично и респектабельно. Просто обратили на него внимание за его спортивный молодежный наряд. И посещение в такое время редкость. Но обращали внимание не долго. Глянули, оценили и забыли, окунувшись вновь в свои перипетии.

Когда он сел к ним за столик, они удивились и возмутились одновременно. Полно мест, зал пустой, а он садится к ним.

— Мужчина, простите, а не могли бы вы все-таки сесть за другой столик? — попросила Маша, одергивая Олега от грубостей в такой светлый день, и сдерживая саму себя, чтобы не сорваться.

Мужчина странно посмотрел на них, хитро прищурился, но уходить не собирался.

— Вы меня не гоните. Я ненадолго. Вот кофе выпью, пирожное съем, пару историй вам расскажу, а потом, коль не возникнет интересующих вопросов, тихо и мирно уйду.

— Ну, и зачем нам понадобилась ваша компания? У нас и так на сегодня полно вопросов и ответов,— все же встрял в разговор Олег, уже успокоившийся и сумевший удержаться от грубостей. Ему самому не хотелось нервничать и скандалить, понимая, что можно простым конфликтом испортить весь праздничный день.

— Вы считаете, что мои истории вас не смогут заинтересовать? А зря, они намного занятней и любопытней ваших глубинных воспоминаний. Тем более, что свое вы и в другое время перемелете. А где потом меня искать будете?

— Вы считаете, что можете настолько заинтересовать нас?

— Считаю. Даже уверен. Вы сами не просто забыли прошлое, но и многие моменты не желаете вспоминать. А вместе мы можем запросто затронуть все жизненные коллизии.

— Мужчина,— Олег начал нервничать из-за чрезмерной назойливости чужака.— Мы хотим сегодня побыть одни и без лишних помех.

— Помех? Это я вам мешаю? — наигранно возмутился посетитель.— Как Машин автомобиль заглушить, так я здесь оказался вовремя. Мол, судьба. А где бы ваша судьба была, если бы я тебя не задержал ненужными делами и не создал искусственные преграды? Проскочил бы мимо своей любимой, своего единственного счастья. Так тогда я им нужен был. А как просто присел рядом слегка перекусить, так сразу помехи им создаю. Не по душе им мое лишнее присутствие.

— Ой! А вы кто? — испуганно и удивленно воскликнула Маша.— Мы разве с вами знакомы? Откуда вам такое известно?

— Да нет, видимся мы с вами впервые. А если, как в народе говорят, то всего два раза — первый и последний. Я стараюсь вообще не общаться со своими подопечными. Пусть живут сами, как хотят. Но иногда хочется пообщаться и донести до них некоторые факты, сумевшие по тем или иным причинам укрыться от них самих. Правда, такую честь я оказываю не всем, только тем, кого считаю достойными и заслужившими. Ведь факты бывают, как нелицеприятными, так и удивительно желательными. Но, поскольку, в ваших понятиях жизнь длинна и разнообразна, то и на протяжении ваших долгих лет у любого субъекта накапливается масса разнообразных фактов с теми или иными сюжетами. А уж желательно ли их обнародовать, то у каждого на этот счет свое мнение. Если позволите, я расскажу вам одну простую житейскую историю, которая в той или иной степени касается вас. Будем общаться, или все так же продолжите сердиться?

— Нам уже любопытно! — заинтересовался Олег, заинтригованный речью незнакомца, который, оказывается, не просто знакомый, точнее, знает их, но и владеет некими скелетами в их шкафу.

— А вы что, подглядывали за нами? — шутливо спросила Маша, которая до сих пор это происшествие считает веселой шуткой или розыгрышем.

— Ну и зря. Я вовсе не собираюсь вас разыгрывать,— ответил незнакомец на Машины внутренние сомнения, словно влез в ее мысли и ответил на незаданные вопросы.— Я пришел поговорить с вами очень серьезно и ответственно. Но если честно, то находиться в серьезном состоянии не в моей натуре. В большинстве случаев в мои обязанности входит быть слегка безразличным к судьбам своих подопечных. Равнодушным, но щепетильным и предельно внимательным. Однако не к их мыслям и переживаниям, и даже не к жизни, а к смерти. Как ни парадоксально, но жизнь имеет пределы. То есть, заканчивается, и, как всегда, в неподходящий момент. Безвременно покинул нас. Хотя трудно определить и объяснить эти минуты. Это ведь только живым кажется, что их родной и близкий им человек преждевременно покинул их. Я вам официально заявляю, что смерть всегда приходит точно и по расписанию. И, если время пребывания на этой земле закончилось, то, значит, пора собираться в дорогу. Хотя, такое определение, как то, что ваш близкий ушел на вечный покой, не совсем верно. И очень можно подвергнуть сомнениями и доказать обратное. Покой ли ожидает вас в мире ином? Вы не знаете, и знать сей факт вам ни к чему. Да, я знаю ответ на этот извечный вопрос, а вот отвечать на него не собираюсь. Но, поскольку слегка зацепил его, то считаю обязанным пространственно намекнуть, что там точно такая, же жизнь, как и здесь. Ни на йоту не отличающаяся от нынешней.

— Мне кажется, что вы хотели нам рассказать какую-то загадочную, интересующую нас, историю,— напомнила Маша, которая мало верила в потусторонний мир. И потому не очень хотела слушать философские измышления незнакомца. На эту тему можно говорить и слушать вечно, так как ответов ни в одном учебнике не встретишь. Все зависит от наличия фантазий в голове и хорошо подвешенного языка во рту. Религия говорит одно, наука другое, а там сам разбирайся и определяйся, кому и насколько верить.

— Ты, Маша, права,— опять поразил ее своей проницательностью, если не телепатией, незнакомец.— Зовите меня Ангелом. И обращение ко мне приятней и доступней на «ты». Я люблю так. Количество гипотез в таком щекотливом вопросе вполне оправдано. Никому не просто непозволительно знать о жизни после смерти, но и не желательно для самого процесса развития цивилизации. Но не как технического прогресса, а как обязательного выполнения полного своего предназначения в этом мире до конца и всех пунктов во всем объеме. Доживи человек, как полагается, до естественного края пропасти, а только лишь потом можешь прыгать. Соблазн ускорения сего прыжка опасен. Хотя и случаются проколы и в нашей работе. Я имею в виду проблемы суицида. Видно кто-то из нас, да и сам я не всегда пунктуален и безупречен, где-то в чем-то что-то, пропускаем такого рода информацию и вовлекаем тем самым самоубийц в ускоренный переход в другой мир. Но, Маша, в этом ты права. Я пришел к вам на чай и кофе не для демагогий на тему жизни и смерти. Поведаю вам одну поучительную историю, чтобы из жизни других сделали для себя правильные выводы. Человек, почему-то, любит учиться на своих ошибках, считая ошибки других недальновидностью и слабоумием ошибающихся. Я не имею в виду болезни ума. Это простой распространенный недостаток сообразительности в запутанных проблемах. Сложные ситуации мы решаем, думая, что на месте любого поступили бы правильно и решительно. Такие измышления случаются в спокойном состоянии. Тебе ничего не угрожает, опасаться нечего, страха и боязни нет, боль не беспокоит. Почему бы не поразмышлять. Но, когда эта куча отрицательных ощущений сваливается вмиг на тебя самого, то сразу, же делаешь массу ошибок и совершаешь проступок за проступком, над которыми иронизировал в том положении, когда в воздухе витали безмятежность и благополучие. И так, приступаю к повествованию. Считаю, что психологическую подготовку провел в полном объеме, и вектор ваших мыслей направил в правильном направлении. Потом поймете, что в этих словах была не простая демагогия. Они тоже причастны к моему повествованию и сыграют определенную роль в вашем восприятии моих слов.

Это случилось, по вашим понятиям, очень давно. Чуть больше четверти века тому назад. Я не хочу называть точные даты, место и имена героев моего рассказа. Вас должна взволновать сама тема сюжета. Поэтому героев буду именовать, как он и она. Начнем с нее. Она только что оканчивает школу, и впереди колоссальные планы на будущее, вначале которого, разумеется, ВУЗ. Школа далась легко, и закончила она ее весело и беззаботно. А уж в институт поступить, да еще по избранной специальности, не составило проблем не только по причине хороших знаний в милой девичьей головке, но и высокого партийного поста горячо любимого и любящего папочки. Если немного из истории помните, то в те годы великих построений социализма, высокая партийная должность, когда партия рулила и направляла, означала и хорошие перспективы будущего. Девочка, вроде, не избалована и не ветрена. Учебу поставила во главу угла, и постигала науки усердно и успешно. И был у них по марксистско-ленинской философии, а такая наука существовала в те времена, молодой и страшно привлекательный преподаватель. Кстати, азиат. А если быть точным, то гремучая смесь японца с казашкой. И оба его родителя так же имеют кровавую смесь не одной национальности. И эта смесь сводила с ума ужасно много особ женского пола. За исключением моей героини. Она вообще не обращала на него внимания. Игнорировала оскорбительно и показательно. В семье ненавязчиво велись на такую тему, как будущее замужество, разговоры, и там, в этих намеках, предполагался достойный партнер. Поэтому ей абсолютно неинтересен был азиатский ловелас. Головка ее была заполнена учебой, науками и воспитанием. А такого красавца в упор не замечала. Такое положение вещей моего героя не устраивало. Он не требовал от всех безумной любви, но простого человеческого внимания, интереса к собственной персоне, как к неотразимому и самому привлекательному, хотелось всеобщего. Безразличие не только обижало, но и глубоко оскорбляло. На горе и беду всех воздыхательниц, он прекращает в мгновение все свои любезности и флирт, и перебрасывает обаяние и вздыхания на хладнокровную студентку. Было бы нелепо говорить о его поражении и о бессмысленных попытках. Как любят выражаться представители человечества, не прошло и года. Крепость сдалась не простым вниманием и любезностями, а завертелся страстный бурный роман с тяжкими последствиями.

Преподаватель был сослан в свои родные края, а точнее, в Казахстан, папа студентки в предынфарктном состоянии госпитализирован, а студентка благополучно родила хорошенького мальчика. Меня не интересует дальнейшая судьба девушки в данный момент. В принципе, история про нее закончена. Еще несколько штрихов для полной картины и для внесения в мораль ясности. Она вмиг стала женщиной с не совсем одобряемой обществом репутацией. Нет, она не бросила ребенка по той причине, что ее в первые годы поддерживала мать. Помогала, сколько могла, а потом благополучно отправилась вслед за мужем. Если быть конкретным, так в мир иной. Вот так человеческая страсть погубила благополучную уважаемую и почитаемую семью.

Молодая мамаша сделала еще несколько попыток устроить личную жизнь, ну, а чтобы ребенок не мешал, она сбежала от него. Его на воспитание взяли дальние родственники. Судьба бывает злой и жестокой, но не сваливайте вы все свои беды на ее, злодейку. Задумайтесь и поразмыслите — нет ли за вами подлостей и пакостей. А потом поймите и вините судьбу, или самих себя. На сколько совести хватит. Не простила судьба и эту женщину за подлый поступок. За оставление ребенка на произвол судьбы она сейчас и несет свою кару жалким существованием, доживая свою никчемную жизнь. Хотя по годам она должна еще полноценно жить, а не доживать. В ее годы можно еще и дела вершить, а не прозябать в лохмотьях и впроголодь. Ну а судьба того преподавателя тоже покарала. Никто не в праве осудить легкомысленные поступки и любовь к женщинам. Но сумей нести и ответственность за судьбу тех, кого любил. Он бросил так же на неизвестность своего сына. Кстати, единственного. Он сумел добиться авторитета, положения, финансового успеха. Но за свой проступок он лишен права иметь детей. И это его теперь угнетает и гложет. Он готов на любые подвиги, чтобы разыскать того единственного, что судьба подарила ему. И полцарства не пожалел бы. Ведь он знал о беременности, слышал о рождении, но струсил и смалодушничал. А потом, когда хотел, не смог найти. Хотя и предпринимал попытки. Адреса своей любимой он не знал. Но эти попытки уже были запоздалые, когда начался распад страны, и возникли сложности границ. О той единственной беременности он вспомнил, когда прознал о своей беде. А тут сначала ваша страна в разнос пошла, потом народ разбрелся в неизвестность. Сейчас найти ему очень хочется. Просто идея навязчивая такая. Вот я и подумал, а не помочь ли ему? Вроде, в отличие от матери ребенка, он ищет, но не знает где. А она знает, но не ищет. Почему-то ей кажется, что они не нужны друг другу. Забыли о существовании.

К вам я хочу обратиться с советом: надо помочь бедному бывшему преподавателю, или пусть доживает среди своего богатства в одиночестве. Но в том факте, что на этой планете, несмотря на богатые похождения по всему союзу и СНГ, кроме единственного сына у него никого нет. В этом я не просто не сомневаюсь, очень хорошо знаю по долгу службы своей. Мне такие тонкости знать полагается. Бывают и в моей профессии мелкие ляпы, но не такого масштаба.

— А почему мы вам…

— Тебе.

— Извини, тебе, помогать должны в твоих проблемах? Сам создал, сам и решай,— спросил удивленный Олег. Действительно, ну совершенно не ясен мотив незнакомого Ангела обращения именно к ним. Они что, первые попавшиеся на его пути, как пассажиры поезда, попутчики в купе? И сам смысл не очень интересной истории он не понял. Таких случаев на каждом шагу хоть коллекционируй.

— Вот и приехали. Говорил, говорил, а он так ничего и не понял. А у твоей жены на этот счет уже вкрались сомнения. Кое-какие догадки морщат ее лобик. Я прав?

Маша даже побледнела от догадки.

— Ты про родителей Олега сейчас нам рассказывал?

— Молодец. Пять с плюсом за сообразительность. За такую догадливость я тебя сильно хвалю.

Олег ошарашено с недоверием и тайной надеждой смотрел на собеседника. Неужели этот человек знает всю правду про его отца и мать? Плевать ему, кто они и как живут. Он не собирается никому читать морали и осуждать за ошибки и подлости молодости. Сам не идеален. Ему страстно хотелось сесть напротив их и задать несколько вопросов. Не будет он спрашивать и предъявлять претензии и клянчить деньги, требуя возмещений. Ему хочется знать, что они есть, что он им нужен. И он в любое время может навестить их. Неважно, как далеко или близко они живут. Он купит билет и приедет к ним в гости.

— Я про мать тоже хочу знать правду. Нет, не надо рассказывать. Просто дай мне ее адрес, если знаешь. Я разыщу их обоих. Пусть они будут в моей жизни. Мне одной только мысли, что я не сирота, достаточно.

— Ты прав,— продолжил Ангел.— Особенно это надо знать твоему отцу. Ведь его вера утверждает, что мужчина, родивший сына — бессмертен. Вот такой подарок ты ему преподнесешь.

— Боюсь, что огорчу.

— Дольше не считается. А потом мне хочется продолжить свое повествование. Это была одна коротенькая история. И как видите, закончилась раскрытием одной тайны. У меня их еще три. Очень коротенькие, но страшно судьбоносные. Вы мне, как пара, понравились своей любовью. Безумной, страстной и фантастически преданной. Только это не любовь с первого взгляда. Была у вас еще одна коротенькая, но очень впечатляющая встреча до этой, на дороге у заглохшей машины.

— Да? — хором воскликнули Маша и Олег, и удивленно посмотрели друг на друга, словно впервые узнавая себя.

— Да! — усмехнулся Ангел.— Но вот запомнилась она по впечатлениям темной ночи. На той незабываемой вечеринке. Что же ты, горе-кавалер, обесчестил даму и позорно сбежал? Совесть не мучила? Воспоминания не душили?

Маша и Олег резко оттолкнулись друг от друга, словно однополюсные концы магнита. Это известие настолько поразило их, что несколько минут они даже слова произнести не в состоянии были. И не верить нельзя. Ведь никто не отрицает факта той роковой ночи. Было. Все это было. Они еще тогда потянулись друг к другу. Но злые силы попытались разлучить. Потом Маша узнала от Татьяны, а ей Гриша признался про свои пакости с вином. И все же им удалось преодолеть препятствия и силу алкоголя, но соединиться лишь на одну ночь.

— А ты тоже бессмертный,— только и смогла прошептать Маша сквозь слезы, с трудом сдерживая рыдания.

— Как это? — удивился Олег, еще толком ничего не понимая и не осознавая случившееся.

— Я родила тебе сына, но потеряла. Меня бабушка заставила бросить его в роддоме. Ослушаться у меня не хватило мужества. Но если бы ты только знал, сколько я ночей проплакала о нем. И до сих пор просыпаюсь от внутреннего крика. Все слышу его зов, но не знаю, куда бежать.

Олег упал на колени рядом с Машей, ухватил ее руки и непрерывно шептал:

— Прости меня, ради бога, прости и не вини себя. В этом полностью моя вина. Мы искупим ее и возьмем из детского дома еще много детей. И пусть наша любовь к ним будет компенсацией той, что не досталась нашему. Я очень надеюсь, что и он не обижен. Мне хочется быть уверенным, что он не плачет и не тоскует.

— Успокойся, Олег, не вини себя. Так случилось. Ты прав. Я тоже хочу сделать, как ты говоришь. Мы их будем крепко любить и баловать.

— Это была третья история, которую вы мне сами рассказали. Не успел, опередили, но я не жалею. У вас получилось намного интересней, а цель достигнута.

— Погоди,— Маша вдруг встрепенулась и с надеждой посмотрела на собеседника.— Если ты и вправду настоящий Ангел и все про всех знаешь, то и про судьбу нашего малыша сказать можешь?

Сама спросила и до смерти перепугалась в ожидании правдивого ответа. Ведь он может прозвучать приговором, отнимающим вспыхнувшую вдруг надежду. Хотят и в силах ли они услышать правду? А вдруг у него уже появились чужие и неродные родители?

— Это четвертая и последняя история. Ваш сын жив, здоров и безумно счастлив, что у него настоящая семья с папой и мамой. Он их любит, они его тоже. Так что можете порадоваться за благополучие и удачную судьбу своего сына.

— А можно хоть глазком посмотреть на него? — прошептала Маша осипшим от волнения голосом.

— Почему бы и нет. Мне вообще в этой истории все нравится. Если честно, то я не имею привычки вмешиваться в судьбы людей и делаю это крайне редко и то по причине собственной необходимости, если где-то и в чем-то допустил промах или мелкий ляп. А здесь надобности не было. Вы сами встретились, сами друг друга полюбили. Без посторонней помощи и напоминаний пошли именно в этот детский дом и остановили свой взор именно на этом ребенке. Сердце твое, Маша, подсказало. Делаю последний штрих в этой беседе. Не зря же я много уделил слов национальности твоего отца, Олег. Павлик и есть ваш родной сын. Вы не только сумели разыскать друг друга, но ваша любовь и стремление иметь ребенка привели к собственному сыну. Судьба.

Олег еле успел поддержать падающую со стула Машу, потерявшую от перенапряжения и последнего удара сознание. Легкий женский обморок, как прокомментировал, шутя, Ангел, окунув пальцы в стакан с минеральной водой, и побрызгал на лицо женщине. Маша приоткрыла глаза и, глянув на мужа, не смогла уже сдержать слез и рыданий. Олег нежно прислонил ее лицо к своей груди и, поглаживая по голове, пытался успокоить, подбирая нужные слова. Но и сам не сумел удержать слезный поток.

Ангел, молча, наблюдал за истерикой молодоженов и равнодушно пил кофе. Мешать их рыданиям и стенаниям он не хотел. Они теперь должны выплакать слезы того, пять лет, который рыдал в подушку после очередного отказа посетителей посчитать его своим сыном. Слёз детей Ангел не выносил. Они чаще лились по вине бездушных взрослых. Сами наломают дров, накуролесят, набедокурят, напакостят и винят судьбу-злодейку. А ведь эти двое сами брошенные, судьбой обиженные. Могли бы после всего пережитого лучше контролировать свои проступки.

— Потом поплачете,— перебил он их слезотворения.— Договорю до конца и уйду. А вы рыдайте хоть до упаду. Дел без вас хватает. Вот тебе, Олег, адреса родителей. И тебе, Маша, адрес матери. Можешь не прощать, хотя, лучше жить прощенной и без зла в душе. Сама ведь тоже вину сотворила, что горя выплакала немало. Поблагодари ее за жизнь, которую сумела подарить. Не на помойку ведь выбросила, а бабке оставила. А там, как знаете,— Ангел положил на стол листок с тремя адресами.— Теплым углом и куском хлеба, я думаю, вы в силах наделить своих матерей. А большего им и не требуется от вас. А еще просить прощение у своих матерей вам придется по той причине, что сейчас вам предстоит самим вымаливать помилования у собственного сынишки Павлуши. И благодарить этот мир, что он так по-доброму обошелся с вами. Подарите за эту доброту другим радость. Вам есть кому. А я, раз уж пожелал общаться с вами, это исключительно из-за такой массы благоприятных стечений обстоятельств, кроме благодарности за любовь хочу сделать маленький, но значительный для вас дар. Сходите еще раз к врачу и убедитесь, что вы способны иметь детей. И нарожайте их много, чтобы на этой земле и в этом мире жилось веселей не только вам, но и вашим родным. А две бабки и один дедок этому будут безмерно рады. Прощайте. Вы на верном жизненном пути, вот так и продолжайте.

Ангел неслышно встал и покинул кафе. Маша и Олег, не сговариваясь, вместе глянули на часы, потом на входную дверь. Сразу же за ушедшим Ангелом в кафе вошел ученик первого класса после первого в своей жизни учебного дня их родной сын Павлик. Родители рванули с места и, подхватив ребенка на руки, закружили по залу.

— Павлик, сынок, мы только что узнали такую новость, что должны срочно тебе ее рассказать.

— Родители. Как я понял, новость очень радостная,— удивленный таким бурным поведением папы и мамы, спокойно отреагировал на их восторг сын.— Давайте сядем, вы мне возьмете мороженое, а потом уже поведаете мне наши радости. Спокойно и содержательно.

Олег и Маша, слегка обескураженные такой серьезностью и учтивостью сына, сначала удивились, а потом расхохотались. Недолго сдерживал себя и Павлик, которому вдруг поначалу показалось, что статус ученика требует соответственного поведения, но через минуту смеялся заразительно вместе с ними. Так хотелось выглядеть после сегодняшнего дня солидным. Не получилось. Зато похохотали вдоволь. Хоть и испортили родители его важность, но обижаться не хотелось.

— Так вот,— начала Маша, когда они уже успокоились, уселись и обложились мороженым и соками.— Нам только что один знакомый дяденька сообщил удивительную вещь. Оказывается ты — нам самый настоящий сынок. Не так, как было по документам, а в самом деле, как и у всех детей. Настоящий родной. Мы совершенно нечаянно очень давно тебя потеряли и долго никак найти не могли. А тут появился этот дяденька, который знал всю правду. Он и рассказал сразу, как увидел нас. Вот понимаешь?

— Да? Вот здорово! — обрадовался Павлик.— Теперь я имею право, как и все дети, немного нахулиганить или набедокурить. И совершенно не переживать за наказание.

— Вот те раз! — удивился Олег и постарался изобразить на лице строгость и суровость.— Это почему еще теперь тебя нельзя наказывать? Еще как можно. Как раз наоборот. Раз ты настоящий, то и наказание будет самым настоящим.

— Пап, ну ты ничего же не понял. Я не против наказаний, и вовсе не собираюсь без конца хулиганить. Но ведь ребенок не может обойтись без всяких там мелких курьезов. Наказывайте себе на здоровье, но это уже совсем не страшно. Даже в углу постоять согласен. Я никогда вам не говорил, а мне иногда по ночам страшно было. Особенно, когда детский дом снился. Мне очень не хотелось, чтобы вы меня за какой-нибудь проступок вернули обратно. Я вам верил, любил, но такое случается. Я видел, как плакала Маринка, когда ее привели назад. Она даже утопиться хотела. Ее мама Вера еле отговорила не делать этого. Вот. Она теперь больше не хочет удочеряться. Она в магазине сникерс стащила. А они сказали, что им воровка не нужна. Хотя, могли бы и купить. Сами красиво одеты были и на дорогой машине приехали.

— Бедный мой сыночек! — Маша обхватила Павлика и прижала к себе.— И ты целый год боялся этого, что мы можем вот так запросто сдать назад? Мы ведь с таким трудом нашли тебя.

Они шли домой втроем: папа, мама и посредине настоящий их сын Павлик. Через ямки он перелетал с помощью сильных рук родителей. Портфель нес папа, а мама держала мороженое и давала понемножку откусывать. Они были счастливы, так как не просто нашли друг друга, но еще и узнали. Благодаря Ангелу.

   ‹6›   »7

На страницу автора

-----)***(-----

Авторы: А(A) Б(B) В(V) Г(G) Д(D) Е(E) Ж(J) З(Z) И, Й(I) К(K) Л(L) М(M) Н(N) О(O) П(P) Р(R) С(S) Т(T) У(Y) Ф(F) Х(X) Ц(C) Ч(H) Ш, Щ(W) Э(Q) Ю, Я(U)

   

Поделиться в:

 
       
                     
 

Словарь античности

Царство животных

   

В начало страницы

   

новостей не чаще 1 раза в месяц

 
                 
 

© Клуб ЛИИМ Корнея Композиторова,
since 2006. Москва. Все права защищены.

  Top.Mail.Ru