На страницу автора

1«   ‹2›   »9

Стивен Харм
Рука судьбы
Глава первая

Ну, наверное, каждый из нас время от времени слышит чей-то голос.
Но ты можешь, дочка поспорить на самый последний доллар:
каждый из нас, слышит именно то, что он хочет услышать.
Так удобнее.
Стивен Кинг «Бесплодные земли»

С неба, словно алмазы, рассыпаемые чьей-то щедрой, рукой падал снег. Было зимнее, предпраздничное утро. На отрывном календаре, который висел в комнате Виктории, на стене, оставался всего лишь один лист. Число на нем значилось обычным черным цветом, как и все будни. Но все же это было 31 декабря, а 31 декабря это преддверие Нового года. У нас в России из покон веку, предпраздничный день автоматически становился праздничным. Поэтому уже с утра женщины во всю хозяйничали на кухне, пытаясь из того, что у них есть, приготовить что-нибудь сверхъестественное, а мужики, вспоминая партизанскую юность своих отцов и дедов, пытались из- под носа врага (жены) вынести очередной запас боеприпасов, в виде водки, коньяка, самогонки, короче у кого что было.

Для Виктории, этот последний день декабря, был еще и ДНЕМ ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЯ. Мысль о том, чтобы закончить эту игру и все рассказать Артуру, давно не давала ей покоя.

Все, сегодня я ему все расскажу, обязательно сегодня, но после праздника, обязательно после, у него и так мало праздников в жизни и я не Должна портить ему и этот, последний,— так думала Вика, стоя у зеркала ванной и приводя себя в порядок после сна.

Выходя из ванной и запахивая на ходу халат, который так приятно согревал ее тело, после прохладного душа, она вновь мысленно вернулась к немому монологу у зеркала. Что-то в нем было неправильно. Но вот что, пока она понять не могла. Отогнав подальше эту назойливую мысль, она вошла к себе в комнату, взяла с журнального столика, последний выпуск «Космополитена». И подобрав под себя ноги, удобно устроилась в кресле.

Перелистывая журнал, и больше внимания уделяя фотографиям, чем тексту, она вдруг обратила внимания на статью, которая привлекла ее взор. В заголовке статьи значилось: «Последние новинки высокой моды».

Пробежав глазами заголовок, она вдруг поняла, что не давало ей покоя, что было неправильно в ее фразе.

«Последний!». Вот, что было неправильно в ее словах. Почему, последний праздник? И почему она это сказала так, как буд-то, это не только последний праздник, а вообще последний день.

Последний день, чего? Его жизни?

Эта вдруг родившаяся, нелепая мысль о смерти Артура сильно испугала Викторию.

Отложив журнал, она посмотрела в окно. За окном все также шел снег.

За спиной скрипнула дверь, Вика оглянулась, в комнату входила мать Вики.

— Привет, мам.

— Доброе утро, дочка,— сказала женщина и поцеловала девушку в лоб.— Тебе нездоровится?

— Да нет, с чего ты взяла?

— У тебя больной вид.

— Все нормально, мам, мне просто нужно развеяться.

— Ну, тогда идем со мной, поможешь мне на кухне,— женщина взяла девушку за руку.

— Пошли,— кивнула Виктория.

И они вдвоем вышли из комнаты.

Порежь картошку на салат,— попросила мать, когда они пришили на кухню.

— Да конечно, мам. А что это будет? – спросила Виктория.

—Что? – не поняла мать.

— Я спрашиваю, какой это будет салат,— Вика улыбнулась.

— А ну как всегда, любимец российских семей, салат «Олвье».

— Ну конечно, как же я могла забыть любимого француза всех россиянок,— рассмеялась Виктория.

— Ну вот, ты, наконец-то и улыбнулась,— сказала мать.— Да вот что я хотела еще спросить,— Вспомнила женщина.— Ты говорила, может быть поедешь на праздник к Светлане и ее мужу, ты уже точно решила? Едешь? Нет?

— Пока не знаю, мам, пока не знаю.

— Дочка, тебя что-то мучает. Расскажи мне. Может быть, я смогу тебе чем-нибудь помочь.

— Ладно,— согласилась Виктория.— Помнишь листок со стихами, которые ты нашла в кармане моих джинсов, ты тогда еще сказала, что это неплохие стихи.

— Помню,— сказала мать.

— Ну, так вот, парень, который мне их написал, Артур, он писал мне, когда я была в Краснодаре на учебе. Я ему отвечала. Ты же знаешь, мам, я ответила бы всем, кто бы мне написал, но ему я отвечала, потому что мне нравились его письма.

— А сам то он тебе нравиться? — спросила мать.

— Не знаю, наверное, да … но как друг,— немного помедлив, добавила Вика.

— Ты ему говорила об этом.

— Да, мама, но он написал, что будет продолжать любить меня несмотря не на что.

— А ты уверена, в том, что ты не любишь Артура,— мать, сделала ударение на словах «не любишь».

— Да, мама, я уверена,— Вика начала резать лук.

— Детка, перестань дурить сама себе голову,— раздался чей-то незнакомый голос.

Виктория осмотрелась вокруг в поисках источника этого голоса. Но кроме нее и матери в кухне никого не было.

— Мам, ты это слышала?

— Что, слышала? – удивилась мать.

— Голос,— выдавила Виктория.

— Какой голос? — не поняла мать,— я ничего не слышала.

— Детка, кончай грузить свою мать,—снова раздался голос,— она меня не слышит. Я в твоей голове.

— Вика, что с тобой,— посмотрев на дочь, спросила женщина,— ты плохо выглядишь.

— Ты хреново выглядишь, детка,— снова раздалось в голове Виктории.

— Ма! Я наверно пойду, лягу, что-то мне нездоровиться,— сказала Вика, сняла фартук и пошла к себе в комнату.

— Выпей аспирина,— крикнула ей вслед мать.

Вика вошла к себе, вынула из тумбочки покрывало, легла на кровать и попыталась уснуть. Но этот назойливый голос (подозрительно похожий на голос Артура) не давал ей покоя.

— Детка, хочешь я спою тебе песню,— голос стал как будто, немного мягче.

— Нет, не хочу,— сказала Вика, и вдруг улыбнулась, представив, как это все выглядит со стороны.

Я же разговариваю, сама с собой,— подумала Виктория,— наверно схожу с ума.

— Не дури, детка,— голос казался испуганным, никто тут с ума не сходит. Ничего нет страшного в том, что ты слышишь голос. Вы же слушаете радио, и при этом не видите своего собеседника, то же самое и с телефоном, последний пример мне кажется, даже более правильным. Вот и представь, что ты разговариваешь по телефону и увидишь, тебе сразу станет легче.

— Ладно, я попробую,— в голосе Виктории появилась некоторая заинтересованность.

— И еще, один совет детка (теперь голос стал похож на голос ее отца, когда он ей что-то советовал) постарайся не разговаривать со мной вслух, а то действительно подумают, что ты с катушек съехала. Разговаривай со мной мысленно. Поняла, детка? Мысленно, не открывая своего прелестного ротика.

— Попробую,— подумала Вика.

— Ну, вот и молодец, можешь ведь когда хочешь.

— Ты услышал меня?! — удивленно выкрикнула Виктория.

— Конечно детка,— только вот не надо так кричать, а то мать подумает, что ты тронулась и вызовет людей в белых халатах.

— Ладно, все. Я успокоилась.— мысленно сказала Виктория,— ты хотел мне что-то спеть?

— Да хотел. Но поскольку ты так переволновалась, то тебе необходимо уснуть и часика три поспать, чтобы восстановить свои силы.

— Вот и спой мне, что-нибудь тихое и спокойное, надеюсь, ты умеешь петь, если нет, то Я вряд ли усну.

— Детка, я спою так, что ты меня на бис вызовешь, можешь мне поверить. А теперь прекрати разговоры, расслабься и приготовься слушать.

— Вика получше укрылась покрывалом и постаралась расслабиться.

Тут же откуда-то стала доноситься музыка, постепенно становясь громче. Вика узнала мелодию. Это была песня Александра Иванова «Я постелю тебе под ноги небо». Когда музыка достигла своего апогея, тихий голос (голос Александра Иванова, Вика могла в этом поклясться), запел:

Я постелю тебе под ноги небо
Стань птицей - освободись!
Я постелю тебе под ноги небо,
Только вернись, только вернись!..

Когда песня была спета почти до середины, Вика уже спала.

Артур, в это время тоже спал, но в кресле междугородного автобуса, который вез его домой, Артуру снилась Виктория.

Они шли по главной улице его родного города. Он держал её руку в своей и говорил, что любит ее. Она мило улыбалась ему в ответ и молчала.

— А ты любишь меня? — спрашивал он, но ответом была все та же её милая улыбка.

Наконец он не выдержал, остановился и, положив свои руки ей на плечи, повернул ее лицом к себе и уже серьезно, сказал:

— Вика, не молчи, ответь же хоть что-нибудь.

Вика уже который раз улыбнулась и почему-то грубым мужским голосом сказала:

— Эй, кореш, кончай дрыхнуть счастье проспишь.

Артур в недоумении застыл, и тут же проснулся. В соседнем кресле сидел мужчина, средних лет, небритый, с растрепанными волосами и малинового цвета лицом, от него несло дешевым портвейном.

Типичный российский фермер — подумал Артур.

Видимо подсел на одной из остановок,— размышлял он,— а я спал в это время. Сколько же я остановок пропустил, может быть уже и свою проехал.

Надо было срочно узнать, где они, но обращаться к соседу Артур не хотел. По всей видимости, его сосед относился к тем людям, которых если затронешь, потом не успокоишь. И поэтому он повернулся к окну, пытаясь понять, где они проезжают.

— Эй, кореш, чё высматриваешь? — мужик видимо обиделся, что на него не обращают внимания.

С большой неохотой Артур повернулся к соседу и спросил:

— А с кем, собственно говоря, имею честь беседовать?

— Чё? — не понял мужик.

— Зовут тебя, как? — спросил Артур, а про себя подумал: «вот придурок».

— А,— мужик сразу улыбнулся,— Коля,— и протянул свою широкую жилистую руку.

— Артур,— сказал парень, но руку протягивать не стал.

Мужик на этот раз обиделся серьезно. И поэтому замолчал и отвернулся от Артура. Парень это заметил и ему стало стыдно за себя. Он повернулся к соседу и, похлопав его по плечу, сказал:

— Ладно, Коля не обижайся, я просто зол на тебя, за то, что ты меня разбудил. А мне такой сон снился.

— А, ну тогда ладно, тогда прощаю,— ответил Коля и улыбнулся.— А я думал ты это из-за моего внешнего вида. Но ты не думай, я не всегда такой, просто темная полоса в жизни. Вот я и запил.

— Да я, собственно говоря, и не обратил внимание на твой облик, соврал Артур.

И немного помолчав, философски продолжил:

— Главное Коля в человеке это душа, а ты я вижу человек добрый.

— Да парень, это ты точно подметил, я по натуре человек тихий и спокойный, это все выпивка проклятая виновата.

Артур вдруг вспомнил, что до сих пор не выяснил где они едут, а поскольку сосед все равно разговорился, то он решил получить эту информацию от него.

— Слушай, Коля, а где мы едем?

— Крыловскую проехали, а что?

— Да так ничего просто я думал, что свою остановку проехал.

— А тебе куда? — Поинтересовался сосед.

— В Зареченск,— ответил Артур.

— Домой? — спросил Николай.

— Домой,— кивнул парень.

— Значит земляки,— обрадовался Коля,— давай выпьем.

Когда они подъезжали к Зареченску, Артур уже знал всю биографию соседа, бутылка «Столичной» своевременно купленная Николаем была почти пуста.

— Может, зайдем ко мне,— предложил Коля, когда они выходили из автобуса.

— Ты извини, но не могу у меня еще дела,— Артур уже не знал, как от него отвязаться.

— Ну, тогда, пока кореш,— Николай протянул руку.

— Пока, Коля.— на этот раз, руку Артур пожал.

Глядя вслед уходящему мужчине, парень размышлял о том, почему жизнь так устроена. Работает человек, неплохо зарабатывает, а потом полоса невезения и все летит к чертовой матери. Хотя понимал он, жизнь здесь не причем, все дело в самих людях.

— Да все дело в людях.— уже вслух повторил Артур.

Изначально он думал ехать сразу домой, а уже потом за Викторией. Но то ли выпитое с Николаем то ли понимание того, что каждый сам кузнец своего счастья, переменило его решение. К Виктории он решил ехать сейчас. Поэтому, немного поразмыслив, прикинув, сколько у него в запасе времени, удовлетворительно хмыкнул и направился к кассе.

Купив билет, он вышел на улицу. До прибытия автобуса оставалось десять минут, плюс пять минут на стоянку, итого 15 минут свободного времени. Надо было чем-то себя занять. Немного подумав, Артур решил считать марки проезжающих автомобилей. К тому времени как подошел автобус, Артур насчитал: 10 «мерсов», 15 «десяток», 6 «BMV», 22 «VOLVO», 30 «девяток», и всего 3 стареньких «москвича».

Вот люди живут,— подумал Артур.— А все плачем, мол, кризис, есть нечего, страна на грани гибели, а на металлоломе ездят единицы. Нет, все-таки как сказал один великий поэт: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить. У ней особенная стать, в Россию можно только верить».

Артур всегда любил цитировать великих людей, и в беседе и для себя. Он относил себя к людям искусства, но на самом деле им не был. Ну, написал он несколько стишков, ну для парочки из них сочинил музыку, если это конечно можно было назвать музыкой, вот и все и ничего особенного. Все пишут стихи в 18-19 лет, а Артуру всего 21, через три месяца будет двадцать два.

Я видимо еще в том возрасте,— думал парень,— когда романтика еще влияет на чувства человека. Стоит повзрослеть и все пройдет.

Но вот взрослеть Артуру совсем не хотелось. Ему и так было хорошо.

— Страдать от неразделенной любви мой крест.— говорил он друзьям.

Друзья в ответ на это пожимали плечами и крутили пальцем у виска.

После мягких кресел междугороднего автобуса, сиденье колымаги, на которой ехал Артур, казалось ему орудием пытки. Периодически, что-то впивалось в спину, а, подлетая на ухабах, проселочных дорог можно было сломать себе шею. Конечно, всего этого не было, не было ухабов, был ровный, гладкий, ну почти гладкий асфальт. Но Артур был немного привередлив и мог на пустом месте раздуть невероятную историю.

Видимо поэтому он и пытался временами писать небольшие рассказы. Начал он их штуки четыре, но ни один так и не закончил. В этом и был весь Артур, чтобы он не начинал, ничего не мог довести до конца.

Два месяца с небольшим назад, а если точнее 24 октября 1998 года, Артур решил стать другим. Не в смысле поменять фамилию или сделать пластическую операцию (денег ему даже на наркоз не хватило бы), а пересмотреть свои взгляды на жизнь, попробовать по-другому относиться к людям. Признаться честно, все это у него получалось с трудом, если вообще получалось. Новый год для Артура должен был стать последней попыткой повлиять на решение Виктории об их взаимоотношениях. И сейчас сидя на сиденьи автобуса и любуясь пейзажем за окном, Артур размышлял, как это сделать.

— Правда, красиво? — раздался рядом голос.

— Что вы сказали? — спросил Артур, поворачиваясь к старушке сидевшей слева от него.

— Кто, я? — удивилась пожилая дама.— Ничего я вам не говорила, молодой человек,— раздраженно ответила дама и пересела от греха подальше на свободное место.

— Ну и ладно,— подумал Артур,— мне даже лучше — свободней ехать.

— Ты зачем тетеньку напугал, приятель? — раздался голос.

— Да кто тут еще? — вырвалось у Артура.

Большинство пассажиров оглянулись и посмотрели на него. Как показалось Артуру — с недовольством.

— Псих какой-то,— услышал парень голос своей бывшей соседки, которую он напугал своим поведением.

Артур лихорадочно пытался сообразить, что с ним происходит.

Откуда эти голоса? — спрашивал он сам себя, стараясь размышлять про себя, а не вслух, пока пассажиры не ришили что он спятил.

— Не голоса, а голос.— Услышал Артур и вдруг понял откуда доноситься голос, точнее, где он звучал, он звучал у него в голове.

В это время из динамиков приемника, стоявшего на коленях у парня, сидевшего впереди Артура, послышалась музыка, и Виктор Цой пропел:

Мама, мы все тяжело больны.
Мама, я знаю, мы все сошли с ума-а-а. — Ага, точно,— подумал Артур.— Именно так все и есть, у меня крыша съехала.

— Да что ж вы все такие пугливые!? – снова раздался в голове голос, но на сей раз сильно недовольный.— Как только с чем непонятным столкнуться и давай орать, «Я сошел с ума! Я сошел с ума!». До чего же противно.

— Ты кто? — стараясь не произносить слова вслух, спросил Артур.

— Кто, кто, конь в пальто,— голос по-прежнему звучал раздраженно.— Все вы мне надоели, ты так в особенности, я исчезаю.

С этими словами голос пропал, также неожиданно и непонятно, как и появился. Артуру, немного напуганному этим «общением» все же почему то стало не хватать этого Голоса. В душе он надеялся, что услышит его еще раз. Ждать Артуру оставалось не долго, всего 2-3 дня.

1«   ‹2›   »9

На страницу автора

-----)***(-----

Авторы: А(A) Б(B) В(V) Г(G) Д(D) Е(E) Ж(J) З(Z) И, Й(I) К(K) Л(L) М(M) Н(N) О(O) П(P) Р(R) С(S) Т(T) У(Y) Ф(F) Х(X) Ц(C) Ч(H) Ш, Щ(W) Э(Q) Ю, Я(U)