На страницу автора
1«
‹13›
‹14›
‹15›
»22
Сидоров Иван
Живущий Правдой 14
Эйя совсем занемог. Слабость наваливалась на все тело. Ноги не слушались и опухли. Грудь сдавливало. При каждом резком движении сердце начинало бешено колотиться. Аппетит пропал. Во время дневной жары тупая боль отдавалась в висках, как будто голову сжимали между двух камней. Знахари суетились подле больного: готовили отвары, ставили примочки. Пелена дыма от воскуриваний не выветривалась из покоев. Жрица из храма Изиды сидела в изголовье у Эйи и неустанно читала заклинания, отгоняя недуг.
Аменнеф появился без доклада, как всегда неожиданно. Взглянув на больного, он озабоченно покачал головой.
— Не вовремя ты захворал.
Эйя жестом выгнал всех из покоев и настороженно взглянул Аменнефу прямо в глаза.
— Ты говорил с правителем?
— Говорил.— Аменнеф безнадежно покачал головой.— Мои слова для него, что назойливые мухи. К сожалению, я вынужден срочно отправляться в Хекупта. В городе появилось много беженцев. Люди пытаются укрыться от войны. Надо позаботиться, чтобы хватило продовольствия. Нельзя допустить распространение болезней. Мне донесли, что на границе Вавилона и Ассирии проснулся дух чумы. Чудовище вновь пожирает людей.
— Чума? — встрепенулся Эйя.
— Не беспокойся. Я соберу в Хекупта всех самых сильных заклинателей. Вместе мы отведем беду от нашей земли. Об одном тебя попрошу: быстрее поправляйся.
Охотники гикали, созывая собак. Конюхи распрягали вспотевших коней из колесниц. Жаркий день в пустыне плавно переходил в оранжевый вечер, тихий и безветренный. Слуги ставили шатры, повара разводили огонь в жаровнях. Музыканты лениво тронули струны.
Тутанхамун усталый, но довольный сидел на легком походном троне. Он был в одном набедреннике. Голову укрывал полосатый платок. Золотой урей сиял на челе. Перед правителем складывали добычу: подстреленных косуль, убитых гиен, диких быков и даже львов. Целая гора добычи.
Анхесанамун изящно присела на скамеечку у его ног, сложила нежные ручки на колени правителя и брезгливо морщила носик, глядя на окровавленные туши животных. К правителю подошли Небнуфе и посланник Великой Хатти.
— Как тебе охота? — спросил Тутанхамун у посланника, явно гордясь столь богатой добыче.
— Славная охота,— нараспев произнес посланник.— Я в таком побоище никогда не участвовал. И охотники у тебя отменные. Ты и сам, о, Солнцеподобный, носился на колеснице, словно ветер и метал стрелы, как громовержец.
— Жалко, что с нами не было Хуто и Хармхаба. Вот те действительно славные охотники,— посетовал правитель.
Небнуфе недовольно поморщил свой большой нос.
— Если и воины Солнцеподобного, такие же умелые,— пропел посланник, то Кемет, действительно великая страна.
— Ты в этом смеешь сомневаться,— метнул на него гневный взгляд правитель.— Воины у меня отважные. Воины Кемет всегда славились умением и дисциплиной.
— Ничуть не сомневаюсь,— вытянул вперед ладони посланник, как бы, загораживаясь от гнева Тутанхамуна.— Но прошу заметить, Сын Солнца, что на севере его границ наглые хабири хозяйничают на всех дорогах. Да! — усиленно закивал черной бородой посланник, встретив горящие глаза правителя.— Я едва остался жив. Хорошо, что колесница у меня проворная.
— Это правда? — обратился Тутанхамун к Небнуфе.
— Как не стыдно мне об этом говорить, но посланник прав. На дорогах севера нагло орудуют банды хабири.
— Нахтимин! — громко позвал правитель, побагровев от гнева.
— Я у ног твоих,— рысцой подбежал военачальник и склонил голову.
— Выдвигайся с армией Севера в пустыню и наведи порядок. Очисти от хабири всю местность до источника Хупана. Я вскоре присоединюсь к тебе, и мы двинемся к Газе.
— Могу ли я без ведома Хармхаба…— несмело спросил Нахтимин.
— Я твой повелитель, ты — мой военачальник! — отчеканил Тутанхамун.
Колесница Нахтимина умчалась, оставляя тонкие следы колес на красном песке.
— Теперь тебе не надо опасаться разбойников,— обратился Тутанхамун к посланнику.
— О, мудрость твоя безгранична,— поклонился довольный посланник. Только доволен он был не тем, что теперь сможет без боязни путешествовать, а тем, что так легко выполнил задуманный план.
Молодой военачальник Нахтимин прибыл в Хекупта поздно ночью. Из постели вытащили всех чезетов меши Севера и созвали в Дом Ликования.
— Сонцеликий, да живет он вечно, вековечно, приказал очистить от кочевников дороги до самого Хупана. Войско возглавлю я. Выдвигаемся на рассвете.
— Прости, победоносный,— сказал один из военачальников.— Для марша готовы только два чезу атакующих воинов. Лучники посланы в Оазис Жизни для подавления голодных бунтов. Колесничие, в основном знатные люди, в своих поместьях. Их надо созывать. Да и обоз подготовить не так-то легко.
Все остальные подтвердили справедливость слов.
— У меня сложилось впечатление, что я попал на сборище торгашей,— раздраженно воскликнул Нахтимин. Мы на войну собираемся. Сборы должны проходить очень быстро, а вы, как дамы на праздник наряжаетесь.
— Воевать в пустыне тяжело,— возразили ему.— Нужно хорошую поддержку войска: обоз с продовольствием и водой, лекарей, коновалов.
— Так почему поддержка у вас не готова? — кричал Нахтимин.
— Прости, но на содержание армии выделяется недостаточно средств. Конечно, гипессару города перетрясет всех богачей, но на это понадобится время.
— Сколько вам понадобится на сборы? — начинал сдаваться Нахтимин.
— Дней пять.
— Что? Пять дней! — Нахтимин пыхтел и дулся.— Да через три дня Солнечный хочет присоединиться к походу уже в Хупане! Почему готовы только два чезу?
— Воинов нечем кормить, поэтому их отправили помогать на каменоломни и в поля.
— Я выдвигаюсь с двумя чезу на рассвете. Вы формируете отряды и двигаетесь вслед за мной,— нашел решение Нахтимин.— И не надо меня учить как воевать,— прекратил он все возражения.— Я не хуже Хармхаба разбираюсь в войне.
Два чезу атакующих воинов целый день скорым шагом пробирались по пескам несмотря на нестерпимую жару. В конце дня, совсем обессилившие, остановились среди песчаных барханов и разбили лагерь.
Ночью все началось. Хабири, пользуясь темнотой, ворвались в лагерь и устроили резню. Их отбросили с большими потерями. Нахтимин неудачно расположил стан в котловине. Всю ночь разбойники осыпали их стрелами с барханов. Утром кочевники появились огромной серой толпой и призывно завыли. Нахтимин выстроил воинов и бросил в атаку, даже не сделав предварительной разведки. Атакующим воинам пришлось подниматься вверх по барханам, где ноги проваливались по колено в песок. А сверху летели камни. Бой проходил жестокий и долгий. Хабири отогнали, потеряв многих убитыми и покалеченными. Кочевники еще умудрились ударить во фланг, который невозможно было прикрыть,— колесниц ведь не было.
Нахтимину хватило ума не двигаться дальше. Он разумно решил подождать основное войско. Но к вечеру вестовой ему сообщил, что на чезу копьеносцев, что шло к нему на помощь совершено дерзкое нападение. Погибли почти треть воинов. Остатки повернули назад.
— Не можем победить дикарей с дубинами! Да что же это такое! — заорал Нахтимин.
— Предательство,— ответил ему один из старых воинов и показал стрелу, которой его ранили.
Подумать стоило над чем. Хабири не пользовались такими стрелами, да и луки у них в диковинку, все больше дрались дубинами или копьями с кремневыми наконечниками. Но стрела представляла собой ровное древко, с хорошо подогнанным медным наконечником и с жестким оперением.
— Ночью на нас не хабири напали,— сделал вывод старый воин.— Стрела хеттская. Не ножами нас резали, а хорошими мечами.
Нахтимину стало страшно. Еще одна такая ночь и от его двух чезу ничего не останется. Он вынужден был поворачивать войско. Пусть на него обрушится гнев правителя. Это не так страшно, как гнев Хармхаба. Тот его жалеть не будет. Придушит — в лучшем случае. А может прилюдно выпороть и отправить чистить каналы.
Так позорно армия Та-Кемет еще никогда не возвращалась домой.
Кони стремительно вынесли легкую колесницу на вершину песчаного холма. Тутанхамун умело управлялся с упряжкой. Лихо закладывал опасные повороты, так что колеса с тонкими точеными спицами зависали в воздухе. Другие колесницы с охотниками еле поспевали за ним. У него самые резвые скакуны, самая легкая колесница — подарок хеттского правителя. Мысленно он сравнивал себя с леопардом быстрым, стремительным, не знающим пощады.
С холма хорошо проглядывалась бескрайняя пустыня. Кое-где торчали островки пожухшей травы. Лаем заливались собаки, выгоняя на стрелков антилоп и косуль. Тутанхамун вынул охотничий лук, проверил тугую тетиву. Тетива звонко пропела. Он выбрал нужные стрелы, короткие, но с тяжелым наконечником. Ветер не снесет такую в сторону от цели. Тутанхамун оглянулся на отставших охотников. В одной из повозок под навесом от солнца ехала Анхсэмпамун. А следом музыкантши, танцовщицы, повара. Вечером, после охоты намечался веселый праздник.
Стайка тонконогих газелей, напуганных собаками, выскочила в долину. Тутанхамун не стал ждать, пока его догонят нерасторопные слуги. Газели уйдут. Он хлестнул вожжами коней и направил колесницу вниз, наперерез стае. Ветер свистел в ушах. Дух захватывало от скорости. Колесница словно летела на крыльях… Тутанхамун наметил вожака с длинными витыми рожками. Отличный трофей. Он повесит его голову у себя в комнате и все будут восхищаться: какого красавца он подстрелил.
Колесница высоко подскочила, налетев на камни. Тутанхамун ловко присел, держась одной рукой за поручни. Для него такие препятствия пустяк. Вновь повозка подпрыгнула. Газели уже рядом. Балансируя телом, правитель отпустил вожжи и натянул лук. Кони, почуяв свободу, рванули еще быстрей. Но тут с хрустом треснула ось. Правое колесо отскочило в сторону. Правитель кувыркаясь, перелетел через поручень и грохнулся о землю. Тутанхамун даже ничего не понял. Хотел тут же вскочить. Газели уйдут! Резкая боль в ноге кинула его в черную бездну.
1«
‹13›
‹14›
‹15›
»22
На страницу автора
-----)***(-----
Авторы: А(A)
Б(B)
В(V)
Г(G)
Д(D)
Е(E)
Ж(J)
З(Z)
И, Й(I)
К(K)
Л(L)
М(M)
Н(N)
О(O)
П(P)
Р(R)
С(S)
Т(T)
У(Y)
Ф(F)
Х(X)
Ц(C)
Ч(H)
Ш, Щ(W)
Э(Q)
Ю, Я(U)
|